денег! – и женщина что-то оживленно стала говорить остальным. Те закивали головами, полезли в сумки. Вскоре в руках бойкой женщины появились смятые купюры. Брат Петр еще что-то искал в кармане, но кроме какой-то мелочи и старого носового платка ничего оттуда не извлек. Женщина подошла к нему и весело сказала:
– Ну, Петр, подставляй ладони, принимай Божье благословение!
Мужчина раскрыл ладони, и тут же в них ворохом посыпались деньги.
– Ух ты, сколько! Прямо десятина! – оживленно забасили братья. Тут же бойкая сестра выбежала на край дороги и замахала рукой проезжавшей мимо машине. Машина промчалась мимо, но следующая резко затормозила. Женщина обратились к водителю, тот кивнул и показал на пустые сидения. Брат Петр сел рядом с водителем, а трое других братьев – на сидения сзади. Машина еще раз взвизгнула и быстро поехала вперед.
– Ну вот, теперь они точно не опоздают, сестрички! – задорно сказала женщина.
Подошел автобус, женщины шумной вереницей стали подниматься в него. Она машинально зашла тоже. В ее голове роем летали услышанные слова – «братья», «сестры», «жизнь вечная», «богослужение». Она хотела приблизиться к этим женщинам, но автобус был уже битком набит, и недовольная кондукторша пыталась пролезть между потными телами и обилетить всех. Она показала свою карточку, женщины протянули свои пенсионные. Кондукторша угрюмо буркнула. Никому из такой большой толпы ей так и не удалось продать билетик. Она грузно плюхнулась в свое высокое кресло и, отвернув опухшее лицо от салона, с тоской стала смотреть в окно. Автобус ехал не спеша, раскачиваясь на поворотах. Постепенно люди стали выходить, но женщины с кладбища ехали дальше. От монотонного раскачивания автобуса и жары она утомленно закрыла глаза и погрузилась в минутный сон.
– Остановка! – громко прокричала кондукторша, ей чуть ли не в ухо. Она резко открыла глаза и увидела, как ее женщины выходят. Она ринулась к дверям, но, как назло, у кого-то разорвался пакет, и ей прямо под ноги посыпались яблоки. Человек испуганно вскрикнул, наклонился и стал быстро собирать их, пихая в переполненную сумку. Она рванулась, но испуганный человек перегородил ей дорогу. Она с жалостью посмотрела на улицу, по которой уже чинно шли женщины, что-то обсуждая. Потом с досадой посмотрела на закрывшиеся двери автобуса, на человека, судорожно собиравшего яблоки и растерянно твердившего, озираясь по сторонам: «Простите меня. Простите. Это пакет… Простите». Ей стало жалко этого незадачливого человека. Она достала из сумки свой чистый, новенький пакет и протянула ему. Он сначала поднял на нее растерянные глаза, потом улыбнулся: «Спасибо, огромное вам спасибо!» И стал перекладывать яблоки из переполненной сумки в пакет. Она ему помогла, подняв последние два, которые были прямо у нее под ногами. «Благодарю вас, благодарю», – продолжал твердить он. На следующей остановке он вышел, она вышла тоже. Ей хотелось вернуться назад, на пропущенную остановку, и догнать женщин. Она была почему-то твердо уверена, что они