подмосковным домишкам.
Одного жулика взяли по месту прописки в бараке около Астрадамского поселка у Тимирязевского леса на самой окраине столицы. Еще двоих в Подольске. Троих искали по всей Москве, но в итоге тоже задержали. Раскололись все быстро. И пришлось еще ночь потратить на обыски, описание и транспортировку вещественных доказательств, то есть похищенного, которого набралось на три машины. Поливанов вполне мог скинуть все заботы на подчиненных, но принципиально никогда себе такого не позволял.
Сейчас все воры в камере предварительного задержания. Сотрудники отдела по раскрытию особо тяжких преступлений и отдела по борьбе с кражами социалистической собственности выдавливают из них по капле другие эпизоды преступной деятельности. На сегодняшний момент этих эпизодов набралось двадцать четыре. Достойная цифра. С одной стороны, задержание такой активной группы – хороший результат работы оперативного подразделения. С другой – возникает резонный вопрос: как дали этой шайке действовать свободно три года? Куда смотрели компетентные органы?
Поливанов отоспался до двенадцати дня. Плюнул на то, что ему дали день отгула, и отправился на Петровку, 38. Там его привычно закрутила текучка. Созвонился со следователем прокуратуры. Провел совещание, на котором узнал у сотрудников результаты проведенных мероприятий по делам и наметил следующие. По убийству на Никитской – там надо резко активизироваться, такое простое с первого взгляда дело грозило зависнуть. Тяжкие телесные на шоссе Энтузиастов – уже раскрыто, но слабовато с доказательственной базой. Тоже надо подработать.
На совещании звучали адреса – Остоженка, Фили, Арбат. Для потомственного москвича это были как слова песни. Улицы огромного родного города, живущего своей насыщенной, правильной жизнью. И Поливанова всегда корежило от мысли, что ее портят какие-то поганцы. Они как кляксы на страницах доброй красивой книги. Давно он уже утратил былой юношеский максимализм и понимал, что не сможет уничтожить ни ту чернильницу, ни то чернильное перо, которое ставит эти кляксы, – преступность полностью ликвидировать если и удастся, то не в обозримом будущем. Но выводить эти кляксы и поддерживать чистоту страниц у него получается очень даже неплохо.
После совещания Поливанов пробежался глазами по сводкам происшествий. Ничего для себя интересного не обнаружил. За сутки ни убийств, ни тяжких телесных повреждений, ни изнасилований.
Пообедал в столовой в здании Управления, которую недавно, на радость сотрудникам, шерстил районный отдел БХСС, после чего готовка и ассортимент заметно улучшились.
После обеда его вызвали в бюро пропусков в правом крыле здания. Начальника отдела МУРа хотел видеть вор, которого два года назад пришлось отправить в места лишения свободы. Тот только освободился условно-досрочно за хорошее поведение. Был полон стремлениями забыть о преступном прошлом навсегда. Но не тут-то было – натолкнулся на преграду.
– Помогите устроиться, Виктор Семенович, – попросил раскаявшийся вор, опасливо озираясь на многочисленных людей в милицейской форме. –