Артемьев дернул за козырек фуражки, крепче надвинув ее как будто она могла защитить голову от пулеметной очереди и, делая это движение, не заметил, что у пронесшихся над ними самолетов были красные звезды на плоскостях.
Шофер сбавил газ и вытер о гимнастку сначала одну, потом другую потную руку.
– Наши! – сказал он, улыбнувшись Артемьеву счастливой, усталой улыбкой.
– Что наши?
– Наши! Ястребки! Со звездами. Японец потому нас и не обстрелял
– Правда наши?
– А вы разве не видели? Наши. «И-шестнадцатые». Вы не подумайте товарищ капитан, – помолчав, сказал шофер, – я вам, как боец обязан сказать, потому что должен беречь командира. Даже летчики на землю ложатся. Я им воду возил аккурат в бомбежку. Видал!
– Ничего, – сказал Артемьев, сердясь на себя за проявленную несдержанность. – Когда нужно будет, и мы ляжем. А сейчас необходимости не было, – добавил он тоном человека, который хорошо разбирается в таких вещах. – Сколько осталось до Хамардабы?
– Километров тридцать. Только я ведь не на Хамардабу, товарищ капитан. Я, километр не доезжая, сверну влево к переправе.
Артемьев хотел было ответить, что ничего, сделаешь крюк в километр, завезешь меня, – но вспомнил о раненых.
– Ладно, слезу на перекрестке.
Они поехали молча. Шофер начал клевать носом.
– Остановите машину, – сказал Артемьев.
Шофер удивленно поглядел на него, но машину остановил.
– Вылезайте. Садитесь на мое место и поспите.
– Не положено, товарищ капитан.
– Я вожу машину, у меня есть права.
Артемьев дотронулся до кармана гимнастерки, где у него действительно лежали любительские права.
– Хуже будет, если на обратном пути заснете и раненых разобьете. Вылезайте! – повторил он уже повелительно.
Шофер вылез. Артемьев подвинулся на его место, а шофер, обойдя машину кругом, сел на место Артемьева и положил себе на колени его чемодан. Несколько минут он недоверчиво следил за тем, как капитан ведет машину, потом успокоился, а успокоившись, мгновенно заснул.
Артемьев не представлял себе, как выглядит место со звучным названием «Хамардаба», к которому они приближались, и даже не знал, что это такое: населенный пункт, развалины, долина, возвышенность?
Когда они, по его расчетам (он не сразу посмотрел на спидометр), проехали около тридцати километров, ему показалось, что влево отходит какая-то дорога. Он уже собирался разбудить шофера, но сообразил, что эти слабо накатанные колеи не могут быть дорогой к переправе.
Потом по степи справа, километрах в двух от дороги, прошли три броневика. Колеи все чаще ответвлялись влево и вправо от дороги, но ни одна из них не была сильно наезженной. Наконец он увидел сворачивавшую влево, хорошо наезженную дорогу и на ней ехавшую навстречу, к развилке, крытую санитарную машину. Он затормозил и тронул шофера за плечо:
– Садитесь за руль. Приехали.
Выскочив из машины, Артемьев принял от шофера чемодан и поставил его рядом