слышать. Я начинала жизнь с чистого листа.
Обустроившись на новом месте, стала внимательно изучать рекламные объявления с предложением работы, но пока ничего не находила. Отец сказал, что будет выдавать мне по пятьсот долларов в месяц, пока не устроюсь. Вроде как отступные. Или он все-таки меня любит? Не мог же он разом вычеркнуть меня из жизни?! Я не отказывалась от денег. Пусть платит: его шлюхе меньше достанется. Я ее заочно ненавидела.
Каждый вечер я сидела в одиночестве, вспоминала прошлое, с ужасом думала о будущем. Я не представляла, что меня ждет дальше, и не понимала, с чего начать запланированное расследование. Но в один прекрасный день сказала себе: с самого начала. Или с кульминационного пункта. В любом случае, под лежачий камень вода не течет. Надо съездить на место, осмотреться там, возможно, найти окрестных бомжей, побеседовать с ними. Мало ли что они говорили милиции… Да и не все, наверное, имели желание общаться с нашими органами правопорядка. А со мной, может, и поговорят? В общем, попытка – не пытка. Хотя жизнь моя в последнее время ею стала…
Я села в «Оку» и порулила в центр города, к тому месту, где еще совсем недавно стоял «Сфинкс».
Специально припарковалась на соседней улице, чтобы не привлекать ничьего внимания, и пешком направилась в сторону набережной. Хотя уже стемнело и обычный рабочий день закончился, по мере приближения к месту звуки строительных работ становились все громче.
Наконец я вышла на набережную. Ограждение было восстановлено, а место взрыва обнесено забором, нагнана всевозможная строительная техника. Площадка освещалась мощными юпитерами, кругом сновали рабочие. В общем, можно было ожидать, что в обозримом будущем здесь возведут новый клуб.
Я остановилась на некотором удалении и уставилась на «муравейник»: суета на строительной площадке напоминала мне именно его.
Внезапно за моей спиной послышался стук палки о холодный, обледенелый асфальт. Я резко обернулась. Ко мне подходил дедок, которого мне довелось видеть на этом месте, когда мы приезжали сюда с Сашей.
Дедок остановился рядом со мной. Он меня, конечно, не вспомнил. Мы молча стояли рядом, наблюдая за активной работой.
– Нет в них ничего святого, – наконец тихо произнес дедок, тряся головой. – Кощунство это! На таком месте стройку начинать… Говорил я с рабочими – опять, говорят, клуб будет. Веселиться тут собираются… На чужих костях.
И дедок горестно покачал головой.
Я поинтересовалась, когда началось строительство.
– А почти сразу, – ответил дедок. – Дня через два… Нехристи! Еще про памятник говорили… Какой памятник… Все на костях. Весь Питер. И раньше на них строили, и теперь вот…
И он снова покачал головой. Потом посмотрел на меня и спросил, кто из моих знакомых там погиб.
– А почему вы решили, что там был кто-то из моих знакомых?
– Так стояла бы ты тут? – удивился дедок. – Зеваки только в первый день были.
– Подруги, – тихо сказала я.
– Ну