и Идена звонит им, чтобы рассказать, как она ужасно скучает. Могла бы звонить мне, что она без меня скучает, это лучше, чем без конца о чем-нибудь просить.
Ну ладно. Возможно, она не назло мне стала актрисой. Возможно, наоборот, я хотела поступить в театральную школу, потому что ей это удалось?
Но почему она так подло меня использует?
– …и даже ловили рыбу, – продолжала Идена. – А я актриса! Я хочу играть! Или, может быть, лучше я в самом деле запою или станцую, как ты считаешь?
– Успокойся с этими песнями и плясками, замордуешь себя насмерть. Пусть тебе дадут сыграть последнюю сцену из «Касабланки» вместе с Брэдом Питтом или Дорочинским, и тогда пусть отваливают, придурки, – от полной безнадежности с раздражением бросила Сара.
– Ты гениальна! Ге-ни-аль-на! – заорала в трубку Ирена и разъединилась.
Понятно, что Сара была гениальна. Если бы она выговаривала «р», ее кузина звалась бы Ирена Крамак, но теперь на афишах повсюду пестрело Идена Крамак, и каждый, абсолютно каждый журналист, с момента, когда Ирка стала популярна, спрашивал: откуда у нее такое необычное имя? А Ирка отвечала, конечно, что это семейная тайна, ибо знала, что таким ответом подогревает интерес медиа к себе.
Хотя, по мнению Сары, уж коли Ирена уперлась, чтобы изменить имя, могла бы изменить и фамилию, по случаю десятилетия правильного произношения Сарой буквы «р». Можно взять совсем детские годы, когда Сара говорила о кузине «Иена Каймак» – сейчас это было бы более чем эффектно!
В отместку за Клыску!
Сенсационная новость
Сара разложила диван и вошла в ванную комнату. Налила воды в ванну и положила телефон на полочку под зеркалом. Было одиннадцать. Яцек должен был позвонить около десяти, но, наверное, не мог, так как его сотовый давно был выключен.
После случая два года тому назад с несчастной Гражиной и первым женихом, которого она безрезультатно хотела стереть из памяти, Сара знала одно: во-первых, нельзя доверять никакой женщине, дружбы между женщинами не существует, а во-вторых, вопреки добрым советам бабушки, нельзя думать, что каждый мужчина окажется сукиным сыном, иначе тогда так и происходит.
Нужно только мужчин воспринимать соответственно.
Сара налила несколько капель розового масла, и по маленькой ванной распространился приятный запах. Яцек уже скоро вернется. Сара усмехнулась про себя. Она не любила, когда его не было, но они оба любили встречаться после разлуки. Закрыла глаза и, хотя не почувствовала приятной дрожи желания, подумала, что это хороший момент для любви – за пару дней до овуляции, и тогда может исполниться ее самое главное желание. Наконец у них будет ребенок. Желанный, любимый, абсолютно собственный. Им не хватало только этого для полного счастья.
Вообще-то это было не совсем правдой. У Сары было еще одно желание, которое она тщательно прятала и в котором не призналась даже Яцеку.
Она мечтала о работе на радио. Радио, на ее взгляд, давало неизмеримые возможности, каких, например, не было на телевидении. Радио было интимным