люди, – заявил Джек.
Он выпрямился, включил первую передачу и повез меня на Пирс-стрит.
Вечером, лежа на животе на кровати, я начала писать доклад, переписав факты на каталожные карточки, как требовала сестра Сретение. Я отсчитала девять месяцев от пятнадцатого апреля; получалось, Рита беременна уже минимум два месяца. «Зачатки конечностей четко различимы, сердце эмбриона бьется часто, – говорилось в статье. – Эмбрион размером с арахисовый орех в скорлупе».
На третьем этаже Джек прошелся по комнате. Он просто переживает – все будущие отцы нервничают. В «Моих трех сыновьях» Робби Дуглас проехал до самой больницы, не сообразив, что забыл взять жену. Мы с Джеком добрые друзья, я помогу ему выдержать этот период.
Иллюстрации развития плода занимали несколько страниц. Некоторые эмбрионы напоминали морских обезьянок, рекламу которых я когда-то увидела на задней обложке альбома комиксов и заказала по почте. Несколько недель я ждала, пока их доставят. «Поместите в стакан обычной водопроводной воды и увидите, как они оживут!» – говорилось в инструкции. Но обезьянки оставались сухими, ломкими и безжизненными, плавая на поверхности несколько дней, пока мать не заставила меня вылить все это в унитаз.
На первом уроке Кэти Махони выставила на парту маленькую коробку с приглашениями на вечеринку. Все утро я смотрела, как она ходит к точилке для карандашей, подбрасывая конверты на парты, когда сестре Сретение случалось отвернуться. Перед ленчем Кэти в последний раз прошлась между рядами и выбросила пустую коробку в мусорную корзину учительницы.
Ко мне подбежала Норма, крича мое имя достаточно громко, чтобы все насмешливо обернулись.
– Ты что, оглохла? Хочешь сходить в «Лу»?
– Слушай, – сказала я достаточно громко, чтобы слышали Кэти и остальные. – Отстань от меня, ладно?
У Нормы сделался скорее удивленный, чем обиженный вид.
– Я просто не хочу больше с тобой общаться. А от твоего бойфренда меня тошнит.
Норма цыкнула языком:
– Смотрите, кто завидует!
– Держи карман шире, – презрительно бросила я. – Может, если бы он вылил на себя бочку «Клерасила», на него можно было смотреть без отвращения!
Выпятив нижнюю губу, Норма Френч врезала мне под дых.
– Девки дерутся! – закричал кто-то. Все сбежались и окружили нас.
С трудом удержавшись от рвоты, я со слезами закричала Кэти Махони и всем остальным:
– Я вам не бесплатное шоу!
Мимо дома священника я выбежала на Честнат-авеню. Все смотрели мне вслед и смеялись.
– Поезжай быстрее! – приказала я Джеку. – Увези меня от этой дурацкой школы!
Вечером позвонил отец. Мать раздраженно протянула мне трубку.
– Сама и говори ему, что не хочешь его видеть, – прошептала она. – Я устала от его обвинений во всех смертных грехах.
Я выхватила у нее телефон.
– Что? – рявкнула я.
Из трубки сыпались новые папины обещания – мини-гольф, рестораны и кино.
– Слушай, сделай одолжение – представь, что я умерла! – отрезала я.
Слышно