и все остальное.
– Так что ж он, во имя всего святого, натворил?
– Ничего. Стоял и ждал свою бедную дорогую мамулю.
– Наряд у него несколько… странноват. Я, как вошел, сразу подумал, что он тут – какой-нибудь артист, хотя природы его выступлений и вообразить себе не пытался.
– Да я уж говорю ему, говорю про одёжу, а он не слушает. – Миссис Райлли бросила взгляд на кокетку фланелевой рубашки сына и на волосы, обкудрявившие его затылок. – А на вас костюмчик-то хорошенький такой.
– Ах, этот? – переспросил молодой человек, ощупывая свой бархатный рукав. – Не стану от вас скрывать – он стоил мне целого состояния. Я отыскал его в дорогом магазинчике в Деревне.
– Не похожи вы на деревенского, я погляжу.
– Господи, – вздохнул молодой человек и поджег «Сэлем» могучим щелчком зажигалки. – Я имел в виду Гренич-Виллидж в Нью-Йорке, дорогуша. Кстати, где вы такую шляпку себе отхватили? Фантастично!
– Ой, боже-сусе, да у меня ж она с тех пор, как Игнациус к первому причастию пошел.
– А не думали ее продать?
– Это чего ж ради?
– Я, видите ли, комиссионной одеждой торгую. Я вам за нее дам десять долларов.
– Ой, да ладно вам. Вот за это?
– Пятнадцать?
– В самом деле? – Миссис Райлли отделила шляпку от головы. – Берите, голубчик.
Молодой человек раскрыл бумажник и вручил миссис Райлли три бумажки по пять долларов. Опустошив свой бокал с дайкири, он встал и сказал:
– Вот теперь мне действительно пора бежать.
– Уже?
– Знакомство с вами было совершенно восхитительным.
– Вы там потише смотрите – на холоде да в сырости.
Молодой человек улыбнулся, аккуратно разместил шляпку у себя под шинелью и вышел из бара.
– Радарное патрулирование, – между тем повествовал Игнациус Дарлине, – очевидно, в достаточной мере надежно. По всей видимости, мы с таксистом оставляли на их экране след маленькими точками от самого Батон-Ружа.
– Так ты и на экран попал, – зевнула Дарлина. – Подумать только.
– Игнациус, нам пора, – вмешалась миссис Райлли. – У меня уже в животе урчит.
Она повернулась и сбросила свою пивную бутылку на пол, где та разлетелась фонтаном коричневых зубастых стеклышек.
– Мамаша, вы что – сцену мне устраиваете? – раздраженно осведомился Игнациус. – Неужели вы не видите, что мы с мисс Дарлиной ведем беседу? У вас же с собой есть кексы. Вот и жуйте их. Вы вечно жалуетесь, что никогда никуда не выходите. Полагаю, вы должны наслаждаться ночной жизнью.
Игнациус вернулся к радару, а миссис Райлли залезла в коробку и съела шоколадный кексик.
– Хотите? – предложила она бармену. – Миленькие такие. У меня и славные винные кэксики еще есть.
Бармен сделал вид, будто ищет что-то у себя на полках.
– Я носом чую винные кексики, – вскричала вдруг Дарлина, глядя мимо Игнациуса.
– А и возьми, голубушка, – протянула ей выпечку миссис Райлли.
– Я, наверное, тоже