так смутился, что не знал, куда и смотреть. Но девушка, вовсе не стыдясь, приказала мне:
– Ступай же, подкрепи свои силы, готовься топтать меня, как курочку, посильнее да почаще!
И тут показалась ее мать с четырьмя свидетелями. Я оглянулся на дверь, думая бежать, но девушка сказала:
– Двери заперты так крепко, что и муравей не выберется.
Ее мать подбежала к нам и зажгла четыре свечи, а затем нотариус достал брачный договор. Девушка свидетельствовала за себя, что я выплатил выкуп за нее полностью, в два взноса, уплатила нотариусу и затем всех выпроводила. После этого она вышла и вернулась в одной прозрачной сорочке, бросилась на постель и принялась стонать и изгибаться, мурлыкая: «Теперь я твоя женушка!»
И так она продолжала, пока я, не стерпев, не набросился на нее. Вместе мы достигли вершины блаженства, и закричали от радости и удовольствия так, что голоса наши слышны были и на улице. Но когда я проснулся на следующее утро, меня охватил страх и ужас от того, что я сделал, и я задрожал, вспомнив о том, что не пришел к своей возлюбленной тем вечером. Я торопливо оделся, пытаясь придумать какое-нибудь хитрое оправдание своего отсутствия, которое убедило бы ее в моей невиновности.
Но девушка тоже встала с постели и выпрямилась, уперев руки в бока, со словами:
– Ты что это задумал? Считаешь, что как вошел в баню, так из нее и уйдешь? Думаешь, я такая же, как дочь Альсавахи Альдавахи, – ночью со мной порезвишься, а утром иди на все четыре стороны? Вот что я скажу тебе про этот дом – он заперт весь год напролет, кроме одного дня.
Услышав это, я содрогнулся от ужаса и огляделся по сторонам, ища, как бы сбежать.
– Я бы на твоем месте не тратила время попусту, – продолжала моя жена. – И ворота, и двери, и окна – все заперто, и замки очень крепкие. Но не волнуйся: еды у нас хватит на целый год. Обещаю потчевать тебя самыми вкусными яствами, месяцы пролетят, словно дни, не успеешь и глазом моргнуть, и жить ты будешь счастливо, как петух.
И она засмеялась, и я засмеялся с ней, и она бросилась на кровать со стонами, и так я пробыл в заточении целый год, в конце которого она родила мне сына.
В начале нового года ворота распахнулись, двери и окна открылись, и в дом поспешили слуги с мешками припасов.
Я вскочил на ноги, собираясь уйти, но жена заставила меня дождаться вечера, сказав:
– Ты должен уйти точно в то же время, когда пришел.
Я боялся, что она продержит меня взаперти еще год, но она выполнила свое обещание и выпустила меня на том условии, что я вернусь, прежде чем ворота закроются. Она заставила меня поклясться на святом Коране, на сабле и на брачном договоре, что я не опоздаю. Я сразу же поспешил в сад и увидел, что ворота открыты и возлюбленная моя сидит на скамье, опустив голову на колени. Она исхудала и выглядела нездоровой, но просияла, когда меня увидела.
– Хвала Аллаху, ты жив!
– Откуда ты знала, что я приду сегодня? – спросил я ее.
– Я ждала тебя каждый вечер эти двенадцать месяцев.
Я бросился к ней и сжал ее в объятьях, и она, казалось, снова ожила.
– Теперь