убёцца, а убьется.
– Да какая разница, тупой ты ниггер! Скажи хоть что-нибудь!
Все думают, что я окончил колледж с дипломом психолога, а потом вернулся домой, чтобы продолжить дело отца. Но меня совершенно не интересует ни психоанализ, ни тесты с чернильными пятнами, ни состояние человеческой психики. Я пошел в Риверсайдский университет только потому, что у них был приличный сельскохозяйственный факультет, и выбрал специальность «животноводство», мечтая превратить отцовское ранчо в страусиную ферму, где я мог бы продавать страусов рэперам из начала девяностых, игрокам, прошедшим первый раунд драфта НХЛ, и корешам-киношникам, которые, первый раз в жизни попав в салон первого класса и листая замусоленный журнал авиалиний, наткнутся на мое объявление и подумают: «Черт! А ведь за страусами – будущее!» Это ж и ежу понятно. Питательный страусиный стейк, одобренный FDA[50], продается по сорок долларов за килограмм, перья идут по пять долларов за штуку, а пупырчатые шкуры – по двести долларов. Но на самом деле основной доход можно получить только от продажи племенных страусов ниггерам-нуворишам, которые сами хотят заняться их разведением. А я уже знал, что на среднюю птицу приходится всего двадцать килограммов съедобного мяса, что Оскар Уайльд давно умер, плюмаж или шляпки с перьями носят разве что трансвеститы за сорок, баварские духовики, пародисты, изображающие Маркуса Гарви[51], да южные красавицы, любительницы тройных ставок на дерби в Кентукки и мятного сиропа – женщины той породы, что скорее купят секрет нестареющей кожи, чтобы ими обладали исключительно пенисами в двадцать три сантиметра, чем добавят в гардероб хотя бы один предмет черного цвета. Я прекрасно понимал, что не смогу разводить страусов. На это у меня не было стартового капитала. Но когда я учился на втором курсе, в программе «Твоя ферма» возник недостаток в диссертациях по двуногим нелетающим, а ведь, как говорят наркоторговцы: «Не продашь ты, продаст кто-то другой». И уж поверьте, в горах Сан-Гейбриел и по сей день вылупляются диковинные особи – результат моих многочисленных неудачных экспериментов.
– Я не знаю, что сказать.
– Разве ты не выучился на психолога, как твой папа?
– Я знаю только, как брачуются животные.
– Вот оттого, что они выходят замуж за этих животных, и начинаются все неприятности! Так что иди и объясни все этой глупой корове!
Второй специальностью я выбрал растениеводство: профессор Фарли, преподававшая у нас агрономию, сказала, что я просто создан для этого и что при желании я могу стать вторым Джоном Вашингтоном Карвером[52]. Просто нужно постараться вывести собственную культуру, как Карвер начал культивировать арахис. «Свой аутентичный стручок чего-то», – с улыбкой добавила профессор, положив мне в ладонь одну-единственную фасолинку phaseolus vulgaris. Но если вы когда-нибудь заходили в «Tito’s Tacos», чтобы съесть миску с теплым, маслянистым, кремовым пюре из жареной фасоли, приправленным толстым слоем расплавленного сыра чеддер,