мелькнула легкая улыбка.
– Поверь мне, деточка, за столько лет жизни я научилась разбираться в людях. Предают, как правило, самые близкие, самые родные, которым веришь, как самому себе. А не маленькие, испуганные существа вроде тебя, которые хотят отыскать свою мать. К тому же живу я скромно.
– Да мне, собственно, по барабану, – бодро откликнулась Катя, но, поймав на себе озадаченный взгляд, тут же поправилась. – В смысле, я человек непритязательный.
Девочка не лукавила. Несмотря на то, что она росла в благополучной семье, где до последнего времени родители с нее пылинки сдували и не отказывали совершенно ни в чем, Катя не стремилась к роскоши и дорогим нарядам. Она могла неделями ходить в одних и тех же потертых джинсах, черной ветровке и чувствовать себя совершенно комфортно. В отличие от большинства ее одноклассниц, которые уже заглядывались на мальчиков, дорогие витрины и глянцевые журналы мод. За глаза Катя пренебрежительно величала их курицами и считала, что рождена для чего-то другого, более важного и нужного, но вот для чего именно – так до сих пор и не поняла.
Эта неопределенность не давала ей покоя, Катя злилась на себя, родителей, на весь мир и пыталась изменить хоть что-то, на крайний случай, свою внешность. Так возникли десятки африканских косичек, а затем и татуировка в виде оскалившей пасть волчицы. Возможно, теперь, узнав тайну рождения, она сможет хоть немного разобраться в себе и своей жизни.
Поглощенная мыслями о будущем, Катя не заметила, как они подошли к обычному панельному дому в спальном районе города и остановились у одного из подъездов.
– Ну вот мы и на месте, – сообщила Валентина Анатольевна, – заходи.
Как оказалось, главврач роддома №8 жила на пятом этаже под самой крышей в маленькой, если не сказать тесной, двухкомнатной квартирке.
Одного беглого взгляда хватило, чтобы понять – женщина не зря столько лет проработала в медицинском учреждении. Всюду царила образцовая, практически стерильная чистота. Катя покосилась на свои вымазанные в земле кроссовки и почувствовала некую неловкость.
Тем временем Валентина Анатольевна разулась, повесила плащ на специально отведенный для этого гвоздик на стене и, подхватив сумки с продуктами, направилась на кухню.
– Сейчас поужинаем и спать – день выдался тяжелый. Катя, слышишь меня? Проходи, не стесняйся, я тебе на диване постелю.
Девочка на цыпочках прокралась в небольшую гостиную и восхищенно застыла на пороге. Повсюду – на полу, на подоконниках, на столе стояли горшки с разнообразными цветами. Фикусы, гортензии, орхидеи заполонили практически все пространство, лишь у самого окна виднелись узкий диванчик и небольшая тумбочка с настольной лампой.
За спиной неслышно появилась Валентина Анатольевна.
– Удивлена? – тихо проговорила она. – Как видишь, у всех есть свои маленькие слабости. А мне этот сад как воздух необходим, здесь душа отдыхает.
Катя улыбнулась, вздохнула и отвела глаза. Чтобы успокоить ее