на цыпочках, иногда напевая. Дочка даже задействовала обе руки, работая ими одновременно, блаженно, свободно и радостно распространяя цвет. Прикрытый бумагой стол пользовался поразительным успехом, и стены несколько недель оставались нетронутыми, но это не могло продлиться вечно.
Мои глаза проследили за синей карандашной линией: она шла по стене, извиваясь всю дорогу до двери, а потом, изящно вильнув, возвращалась ко мне. Айрис прошла здесь совсем недавно – всего пару минут назад стена была нетронутой. В очередной раз размышляя, как же объяснить ей, что «мы не рисуем на стенах!», я заметила, как сердитая зазубренная линия перетекла в плавные, похожие на лепестки петельки, намекая на значительную смену настроения. Черпая информацию отовсюду, я могла понять дочку и помочь ей, восприняв это как ещё один способ стать ближе. Так что я приняла вызов. Отодвинула корзину для белья в сторону, заменив её бумагой и фломастерами. Мы вместе всматривались в бумагу. Нарисовав улыбающееся лицо, я передала фломастер дочери. Она хихикнула и встретилась со мной взглядом, а потом, посмотрев вниз, провела прямую линию, затем снова передала фломастер мне, подталкивая к бумаге. Я дорисовала человечка, добавив землю, дерево, птичку в небе и солнце с треугольными лучами, по ходу рассказывая историю. Мы по очереди добавляли к картинке детали, и Айрис какое-то время радовалась новой игре. Мы отлично сработались, понимая друг друга, а потом подъехала машина, тяжело лязгнули ворота, нарушая наш мир и вмешиваясь в него, закрывая окно возможностей, и Айрис отодвинулась. Я снова взяла корзину для белья, думая о человечке и следующей истории, которую расскажу.
Мне хотелось использовать последнее увлечение Айрис, чтобы сблизиться с ней, и я стала больше рисовать. Я рисовала множество сюжетов с человечком и забавными животными. Они оказались жизненно важны в привлечении внимания Айрис к тому, что я делала, и позволяли мне глубже проникать в её мир. Все эти шажки давали мне надежду и энергию, в которых я нуждалась, делая всё возможное, чтобы управлять своим делом, жизнью дома, Айрис и этим новым проектом. Я надеялась, что он окажет огромное положительное влияние на нашу жизнь.
Мы знали, сколько природа и сад значили для Айрис, и решили привнести в нашу жизнь ещё немного подобного счастья. Предыдущие месяцы выдались не из лёгких, так что сосредоточится на этом новом и положительном проекте оказалось весьма приятно. План заключался в том, чтобы снести неприглядную прачечную, загораживающую прекрасный вид на заднюю часть дома, а на её месте соорудить пристройку с выходом из кухни. Позже мы назвали её садовой комнатой. Мы понимали все подводные камни подобного строительства и осознавали, что Айрис придётся нелегко из-за шума ремонта, но оно того стоило. Этому уголку предстояло стать жилой комнатой, периодически – столовой, детской, музыкальным классом: местом, которое, как я надеялась, сможет превратиться во что угодно. Мне хотелось больше света и ощущения свободы,