Тропой предков. Записки русского путешественника. Павел Ткаченко

полагаясь только на свой глазомер (карты на тот участок не было), либо же свернуть на речку Амнундали. Признаюсь, это название мне сразу не понравилось. И не знаю, что сыграло большую роль в дальнейших событиях: разбитая склянка с солью или же дурное предчувствие. Но очень уж не хотелось идти вслепую, хотя, как я уразумел через три дня, следовало прислушаться к внутреннему голосу, тогда наверняка бы я сделал правильный выбор и облегчил свою участь. Но это, так сказать, лирическое отступление на тему мистики.

      Свернув в приустьевую часть Амнундали, я долго плутал среди завалов, пытаясь отыскать место для ночлега. Наконец кое-как приткнулся, начал оборудовать стоянку и тут услышал сверху поскрипывание. К моему ужасу, ствол огромного дерева, поверженного бурей, навис прямо над тентом. От падения его удерживал такой же гигант, раскачивающийся под напором ветра. Я быстро собрал вещи и убрался восвояси. Лишь в сумерках, совершенно выбившись из сил, нашёл подходящий пятачок рядом с речкой. Правый сапог у меня был весь в заплатах, в нём постоянно хлюпала вода. Разложив его на просушку, я нечаянно задремал. Очнулся от яркого огня и едкого дыма. Огонь подкрался к сапогу и сжёг всю его переднюю часть. Держа в руках уцелевшие каблук и голяшку, я соображал, что же теперь делать. До ближайшего населённого пункта – около двух недель пути, и без сапога туда не добраться. Сплавляться по бурному Тыркану и Учуру на усечённом плотике к Алдану?.. Нет, мокнуть полмесяца в холодных речных волнах под сентябрьским дождём – вариант тоже неподходящий. Да и не выдержит потрёпанный плот бурных перекатов. Так ничего и не решив, я завалился спать. Но и во сне мозг продолжал искать выход из создавшегося положения и поочерёдно отвергал то один, то другой вариант.