чтобы привести себя в порядок и вспомнить английский.
Мы курили с Ионисом наедине, когда однажды он спросил меня:
– Masha, do you have a boyfriend?
И я ответила:
– Yes, I have.
На самом деле, это был «выходной брак» – брак выходного дня. Два дня в неделю я вела себя, как обычная молодая женщина – наводила порядок в доме, стирала, готовила и иногда отдыхала. Но наши отношения, начавшиеся в студенчестве, доживали свой последний год, как старая женщина доживает свою жизнь в одиночестве, еле передвигая ноги по истертому полу. Они не просили уже не есть и не пить, потому что просто забывали об этом. Зато статус «есть друг» защищал меня – то от лишних вопросов, то от новых affairs. Affair – это не сказать, что влюбленность или интрижка. Это, как говорили в моем городе, «замут».
На следующий вопрос:
– Does your boyfriend know, that you smoke?
Я ответила по-русски:
– Нет.
Ионис сделал правильные выводы и рассказал эпизод из одного из своих любимых сериалов. В нем мужчина заявляется домой к понравившейся ему девушке, и говорит:
– I have no time for any romantic affairs, but I want to be with you.
Мы стояли с Ионисом вдалеке от башен, практически на проезжей части и достаточно далеко от вращающихся дверей у входа и курящей толпы работников офисного улья. Чтобы я услышала эти слова, сказанные эмоционально, но tete-a-tete.
Я была молода и по сравнению с ним неопытна. Он был в идеальном возрасте для подобных слов. Он не сказал, что я ему нравлюсь. И не сказал ничего такого, что могло бы быть истолковано каким-либо образом против него. Но мое образование не подсказало мне в данной ситуации ровным счетом ничего. Кроме одного: это – намек. Прямой и безумно приятный. Ещё никогда прежде я не нравилась таким мужчинам.
И я сделала вид, что ничего не поняла. Первая мысль – я не могу уволиться прямо сейчас. Мне только недавно стало хватать денег на то, чтобы расплатиться за квартиру. Я тут же простила ему его симпатию и поняла её. Но по-настоящему меня остановило лишь то, что три месяца назад я узнала – о его жене и ребенке.
Это значило для меня примерно следующее: Ионис – привлекательный мужчина, но как все женатые мужчины, он – как туалет, на дверной ручке которого висит флажок «занято». И даже, если очень хочется, и в поле зрения все остальные туалеты тоже заняты, можно потерпеть.
Как Ионис принял моё равнодушие? Я не знаю. Но в отличие от меня, он был искренен и ничем меня не обидел. Ни тогда, ни впоследствии.
В тот день после ужина я вышла на свой незастеклённый балкон, зажгла сигарету и думала о том, развалится ли эта доходяга-конструкция из дырявого бетона подо мной сегодня или нет.
Всматриваясь в деревья, растущие на одном из городских кладбищ, прямо напротив которого стояла я и курила, я также подумала, конечно, о смерти и спросила у неба:
– А интересно, когда я умру, Бог начислит мне пару дополнительных очков? За то, что я не встречалась с женатыми?
***
После