нежитью обратить хотели. Да только меч-кладенец и их со свету сжил. Вдруг не гаснущее пламя заколебалось, как будто ветром повеяло. Чудо-витязь ещё немного прошёл и наконец увидел впереди свет. А когда и до него добрался, то увидел девицу-красавицу, томящуюся за пудовой решёткой. Взмахнув мечом-кладенцом, чудо-витязь перерубил, словно прутик, металл. Девушка, став свободной, бросилась к нему и стала горячо целовать.
– Не Авдотьюшка ли ты, дочка купца Еремея? – улыбнувшись, спросил богатырь.
Она самая, – ответила девушка, не переставая целовать спасителя.
– А ты, случайно, других пленниц не видала? – вновь спросил тот.
– Они в чудищ обращены всяких страшных, да нежить лютую, – вдруг погрустнев, ответила Авдотьюшка, – их изверг окаянный под замком волшебным держит и лишь по ночам выпускает. Горемычные ему смертных приводят на пытки страшные.
– Проводить сможешь? – спросил богатырь.
Девушка кивнула и пошла вперёд. Вскоре перед чудо-витязем ещё одна пещера тёмная открылась, из которой, то ли рычание, то ли мычание доносилось.
– Я тут останусь, – сказала Авдотья, – страсть, как их боюсь.
Богатырь кивнул головой и вошёл в темноту. Вскоре он увидел чудищ да нежить всякую.
«Несчастные», – подумал чудо-витязь, всем сердцем их пожалев.
И тотчас же чудища да нежить снова в девушек обратились.
– Спасибо тебе великое, спаситель наш, – сказала, поклонившись до самой земли, самая старшая из них, – лишь только сердце чистое да душа светлая могли нам прежний облик человеческий вернуть. Мы тебе теперь по гроб жизни благодарны будем!
– Идите домой, – ответил богатырь, покраснев как маков цвет (не любил он похвалы), – живите долго и счастливо.
Девы, все вместе поклонившись ему до самой земли, тотчас же разошлись по всем сторонам света. А чудо-витязь, взяв под руку Авдотью, которую уже полюбил всем своим сердцем, пошёл в деревню к отцу её. Еремей от радости на двадцать лет помолодел. Пир на весь мир устроил да про свадьбу речь завёл.
– Ежели Авдотьюшке я люб, то и справим свадебку, как только начатое доделаю, – сказал герой.
Купеческая дочь, услышав это, бросилась ему на шею:
– Люблю больше жизни!
– Вот и ладно! – сказал Еремей – Быть пышной свадьбе!
Переночевав, собрался богатырь к Сварогу на поклон.
– Возьми меня с собой, друг милый, – попросила Авдотьюшка.
Чудо-витязь и отказать не смог.
– Только туда, кудая я путь держу, ни конному, ни пешему, ни в ступе, добраться нельзя. Лишь птица долететь может, – сказал он, – обращу-ка тебя в лебёдушку, а сам воробышком малым стану.
Сказано-сделано. Как добрались они до чертога сварожьего, так и на пир великий попали сразу. Все дети создателя всего сущего за столами сидели рядом с воинами, что жизнь свою ради счастья других отдали.
– Знаю, знаю, – сказал, улыбнувшись, Сварог, – победил ты Асмодея проклятущего. Да дев