не бывало вовсе. Параскея успокоилась и, открыв глаза, воскликнула:
– Как же всё вокруг прекрасно!
С тех самых пор добрее её никого на всём белом свете не было.
Но Волкодлаком может сделать и проклятье материнское. Правда, ни разу ещё не слышал я, чтобы хоть одна женщина решилась на такой великий грех. Ведь свою кровиночку она под сердцем когда-то носила».
Волкодлак вдруг открыл глаза и закричал:
– А ну-ка, смертный, почеши-ка мне за ухом!
– Не дождёшься! – ответил Ивашка.
Оборотень вскочил и тут же волком стал. Хотел было уже горло наглецу перегрызть, да передумал и из логова выскочил.
Приехал дед Николай в Муром и на том самом постоялом дворе остановился, где когда-то купец Авдей Фролыч с богатырём Ратибором встретился. О том даже былина была людьми сложена. На счастье деда Николая, хозяин постоялого двора сказал, что богатырь Чудомил у него остановился.
«Вот и славно»! – подумал отец Ивашки.
– Но сейчас его нет, – добавил хозяин, – как утром ушёл, так до сих пор и не появлялся.
Сел дед Николай на лавку да пригорюнился:
«Зря, что ли, ехал? Думал, поможет богатырь горю моему. Ан нет. Не получилось свидиться».
Хотел было он уже в комнату свою спать пойти, как вдруг Чудомил и появился. Пригласив героя былинного к себе за стол, дед Николай подозвал полового и заказал почек заячьих, голов щучьих, баранины с чесночком, блинов с сёмгой да квасу с мёдом хмельным. Не жаль было грошей ради сына. Чудомил, улыбнувшись, спросил:
– За что мне честь такая?
Тут дед Николай обо всём ему и поведал. Богатырь задумался и вскоре сказал:
– Помогу тебе сына из беды выручить. Но только ты со мной пойдёшь. Вдвоём-то оно как-то сподручнее будет.
На том они и порешили.
Но не в село Кукуево побежал проклятущий оборотень, как пообещал Ивашке, а к самому ужасному из злодеев Заповедного Леса, Кощею Бессмертному. Тот за ним Ворона старого послал с повелением срочно к нему бежать.
Триста лет назад Волкодлак поклялся Кощею Бессмертному самой сильной из клятв, клятвой на крови, в верности вечной и ни разу ещё не нарушил данное слово. Во-первых, очень боялся вздорного характера проклятущего злыдня, что аж пятнами покрывался от негодования. Не раз уж свидетелем был того, как тот расправлялся с нерасторопными слугами своими, то в нежить чёрную обращая, то в камень безмолвный, а то и вовсе со свету сживая взглядом одним, в прах обращающим. Во-вторых, верил в бессмертие хозяина. Мол, деваться-то некуда, вечность впереди. Хотя даже младенцу была известна тайна Кощеева. А в-третьих, просто-напросто, не любил думать своим умом, дабы потом не отвечать за поступки свои. А так во всём Кощей Бессмертный виноват вечно будет.
Волкодлак рыскал по белому свету в поисках детей некрещёных (и такие на Руси святой были, к несчастью, то ли родители их невежами были, то ли просто не хотели крестить по всем, принятым ещё князем Волхой Всеславьевичем, обрядам) да дев молодых, замуж