просила, и милицией пугала, и в шею выталкивала. А он уперся, как бык, и со двора ни ногой. Вдруг к дому подъезжает красная машина, из нее вылетает разъяренный Павло, видно, ему кто-то донес, что к его… кхе-кхе… невесте бывший хахаль явился. И сразу давай кулаками махать. Батька-то твой, конечно, поздоровей будет, куда там тому чахоточному Панасюку, но не сразу управился. Да и сам получил на орехи, говорят, Микола Павлу глаз подбил и щеку ногтями распанахал…
– Боже мой! – воскликнула изумленная Архелия и, прикрыв глаза, осуждающе покачала головой: – Неужели батька не постеснялся прилюдно затеять драку из-за…
– Вот-вот! – подхватила почтальонша. – Было бы хоть за кого драться! А то полез с кулаками к хлопцу из-за какой-то шалавы, прости Господи!
– И где он сейчас? – со вздохом спросила девушка.
– Кто, Панасюк? Уехал! – махнула рукой Марфуша. – Куртка, правда, на нем изодрана и лицо в крови, но так как будто ничего…
– Да не Панасюк! Батька где? – Архелия отерла ладонью испарину на высоком лбу и плотнее запахнула куртку – вспотевшую от интенсивной работы спину начинал щекотать холодок.
Почтальонша поправила на голове платок и сунула руки в карманы своей куцой кацавейки и засмеялась:
– Сидит с Райкой в закусочной! Пирует! Видать, победу празднует…
Зайдя в дом и смыв со своего лица пыль, девушка принялась было готовить ужин, но потом передумала – успеется. Отправилась в гостиную, помыкалась с угла в угол, включила телевизор. Но тут же выключила и перешла в свою спаленку, стала перебирать журналы и газеты, горкой громоздившиеся на тумбочке, потом взяла в руки пяльцы и иголку. Однако долго высидеть в четырех стенах не смогла. Какое-то смутное чувство тревоги не давало покоя. Архелия накинула на плечи отцов ватник и опять выскочила во двор. Машинально почесала за ухом старого пса Шарика, бросившегося со своей будки ей под ноги, и, подойдя к калитке, застыла в ожидании.
Простояла так не меньше получаса, пока, наконец, не послышалось слабое урчание мотора, и ко двору не подъехала легковушка. Щурясь от яркого света фар, слепящего глаза, девушка распахнула ворота на всю ширину.
– Открой гараж! – громко крикнула ей Сысоева, приоткрыв дверцу машины со стороны водительского места.
Архелия удивленно почесала переносицу: ты смотри, Райка уже научилась водить автомобиль! И послушно бросилась выполнять поручение.
Машина медленно вкатилась во двор, затем, едва не зацепив правым зеркалом кирпичную стену, – в гараж и заглохла.
Оттуда легкой походкой вышла Сысоева в нарядном красном манто, которого раньше, кажется, у нее не было, и, изобразив на губах подобие улыбки, приглушенным голосом приказала:
– Отведи Павлушу в дом, пусть проспится! Понятно? Завтра он мне нужен, как огурчик! Мы идем подавать заявление на роспись.
– Разве уже завтра? – растерянно переспросила девушка.
– Да, милая, завтра! – подтвердила Райка, качнув белесой