точек зрения. Однако если смотреть на них как на образец материальной культуры некоего исторического периода – это археологический артефакт. И это именно «вериги», если рассматривать их в духовном аспекте как инструмент аскезы. «Вериги» – понятие, имеющее духовное измерение, поскольку этим словом именуется предмет, используемый для упражнения в добродетели.
Аналогично, только с точностью до наоборот, происходит с любым предметом, который из мирного и нейтрального в духовном плане становится оружием в руках злодея. Вспомним топор преподобного Серафима Саровского.[5]
История знает, правда, и другой случай. Когда одно из многих орудий казни, скверное изначально по самому факту своего предназначения, становится Жертвенником, на котором Сын Человеческий «вземлет грех мира». И именно этот, один из многих сколоченных для мучительного убийства преступников крестов отныне есть первый по значимости из всех предметов, имеющих духовное измерение. Как носитель «благодати, попирающей силу вражию», как символ нашего спасения и попрания всякой скверны.
Слово
Дано иль не дано?.
Слова, слова… У поклонников французской эстрады, особенно у старшего поколения, на слуху дуэт Далиды и Делона: «Paroles, Paroles…» («Слова, слова…»). Думаю, что даже при чтении этих строк у кого-то в памяти начинают звучать их голоса: проникновенно-трепетный Алена Делона и печальный, однако умело прикрытый насмешливо-ироничными интонациями голос Далиды. Мужчина признается, клянется в любви, а женщина не верит в его искренность, в то, что за словами что-то стоит. Уклоняется, ускользает, наученная, по-видимому, горьким опытом, все повторяя в припеве: «Слова, слова, слова…»
Кто владеет французским, хотя бы «со словарем», не может не обратить внимания, что в тексте звучат два слова, которые одинаково переводятся на русский как «слово»: это «mot» и «parole».
Так вот, первое – это слово как лексическая единица, как набор букв, которому соответствует определенный смысл в определенном языке, слово, которое пишется. Оно конкретно и сухо.
Второе – слово произносимое, изрекаемое, слово в широком смысле, в частности, которое дают, которым обязуются, свидетельствуют. Обязательство как таковое – это слово; свидетельство – слово, обещание. Все эти «слова» – «paroles». «Parole» – слово, которое выкрикивают и шепчут, которым зовут и которым стонут…
Не верит героиня Далиды обещаниям, заверениям, клятвам, признаниям, уговорам – его словам. Все это для нее не более чем одни лишь «paroles, paroles, paroles…». Она как бы говорит: «Признания, обещания, клятвы, дифирамбы, комплименты – это все пустое, не верю больше, все, устала…» Вот ведь как…
Именно слово, которое исходит из нас, будучи не просто «лексической и грамматической единицей языка», не просто мыслью, выражаемой этой единицей, но средоточием смыслов, которыми оно обогащается благодаря переживаемым чувствам, окраске голоса, интонации, – для нее это всего лишь слово. Ибо вся речь его – пустословие,