ваш отпустил! Вот, смотрите сами – все чин по чину, царское разрешение и отпускное довольствие, – Леший тыкал в блюдце со своей стороны указом с царской печатью, но царевна делала вид, что смотрит в другую сторону, хотя сразу же узнала батюшкин росчерк и гербовую печать.
– Ну и кто же вместо тебя приказом заведовать будет, пока некоторые подуставшие от непосильного бремени отсутствующих задач будут тело прятать у южного утеса? – ехидно поинтересовалась Василиса.
Леший поперхнулся от негодования:
– Что значит отсутствующих задач! И не совестно вам, царевна, такие слова мне говорить! Разве не верной службой плачу я царю Додону и дочери его Василисе Додоновне?
– Ладно, ладно, не бушуй, погорячилась я, уж прости, что не сдержалась – заносит меня иногда, сам знаешь – примирительно пошла на попятную Василиса. – Но все же должен же кто-то вместо тебя при делах остаться?
Леший сердито посопел и ответил:
– Вестимо, останется. Водяной.
– Кто-о-о? – схватилась за голову Василиса.
– Водяной, – гаркнул Леший. – А что? Парень он толковый, стихию свою водную знает вдоль и поперек. И на суше справится – чай, я не на год уезжаю.
– Так ведь он спит беспробудно! – выдохнула Василиса.
– Зато у него помощники и помощницы глаз не смыкают! – парировал Леший.
– Да он скользкий тип!… Тоже еще тот фрукт… Да я вас обоих к Хозяйке Медной горы сошлю на исправительные работы! Да вы у меня попляшете под дудку скороморшью две ламбады кряду… – начала было царевна, но Леший вдруг пропал с экрана, дежурное яблочко остановилось и виновато пошевелило хвостиком-плодоножкой.
«Помехи на линии, царевна. Приносим извинения за доставленное неудобство», – испуганно пропищало блюдце.
– Ну, Леший погоди! Вернешься – устрою я тебе помехи на линии, – потрясла Василиса кулачком в поблекшее блюдце и, круто развернувшись, села за стол и стукнула ладошкой по Скатерти-Самобранке:
– А ну живо давай мне кофию со сливками, некогда мне тут чаи гонять, меня Водяной ждет!
Скатерть послушно сообразила чашку дивно пахнущего черного кофе, но уточнить, знает ли Водяной о том, что он ждет Василису, постеснялась.
«Мне-то что за дело, ждет Водяной царевну или уже прячется, – благоразумно решила про себя Скатерть-Самобранка. – Мне вот еще Кота-Баюна кормить, а с ним одним кофием не отделаешься: в последнее время что-то уж слишком капризным да вельможным стал наш котофей. Ему только сливки теперича подавай!».
У Водяного дел и воды было по горло. Когда Василиса прибыла к нему на дежурном морском коньке-горбунке, он как раз выслушивал отчет двух патрульных русалок.
– Василиса Додоновна, душа моя! Вот не чаял, вот не гадал! – расплылся в счастливой улыбке Водяной.
Патрульные русалки почтительно отступили в сторону, и Василиса предстала перед главным водяных