смуглую Лизу. Девочка жестом показала, что послание адресовано не ему, а мне, и послание тут же было переправлено уже в мою голову, отразившись от которой также неудачно притаилось между рядами парт.
О существовании комиссии из администрации города, разгуливавшей в этот день по коридорам, и призванной решить судьбу пребывания Кили в нашей школе, в тот момент никто из нас тогда еще не подозревал.
Во главе этой комиссии в сине-зелёном мундире по лестнице черного хода, что обязателен для каждой из школ, шел инспектор пожарной охраны – Павел Егорович, которого после звонка директора школы – Константина Петровича, предусмотрительно захватила с собой мама Кили – Ольга Петровна, грациозный работник городской администрации, выбравший сегодня из всего спектра женских духов мира, аромат-антидепрессант – «Premier Figuier», который несмотря на богатый, свежий и одновременно согревающий букет запаха, настроения собравшимся почему-то не добавлял.
– Ольга Петровна, я все понимаю, понимаю, что трудный подросток, что переходный возраст, но поймите и вы меня, – говорил тучный Константин Петрович, который семенящими шагами старался поспевать за длинноногой комиссией.
Ольга Петровна и Константин Петрович остановились на лестничной площадке, а инспектор продолжил свое восхождение дальше вверх по ступенькам.
– Мальчик уже стоит на учете в детской комнате милиции. Инспектором он был направлен в спецшколу, а мы не колония, а образовательное учреждение, в конце концов мы дорожим своей репутацией, – директор развел руками.
Дойдя до вершины, ведущей на чердак, и не обнаружив ни единого нарушения, пожарник Павел Егорович глубоко вздохнул, затем начал похлопывать себя ладонями рук по внутренним и внешним карманам мундира в поиске начатой пачки сигарет «Джеймс Бонд». Пачка оказалась в нагрудном кармане. Павел Егорович достал сигарету и закурил.
– Что там Павел Егорович?! – спросила Ольга Петровна, пытаясь обнаружить выпавшего из поля зрения инспектора.
Павел Егорович моментально затушил свою сигарету о стену и перегнувшись пополам свесился через перила лестницы, показывая Константину Петровичу якобы найденный окурок.
– Что, что, нарушения, – сказал Павел Егорович, – И накурено, а огнетушителя нет.
Ольга Петровна посмотрела на директора и довольно продолжила:
– Я вас понимаю, Константин Петрович, и тоже прошу войти в мое положение. Вы нам, кстати, еще компьютерный класс не показали. Спускайтесь, Павел Егорович, Константин Петрович нам еще компьютерный класс хочет показать.
Апача произносила свою речь перед учениками с наслаждением, а местами даже и упоением, расхаживая перед открытым окном класса так, что ее и без того, поднятая химзавивкой прическа, постоянно попадала под потоки весеннего ветра, и становилась все больше похожей на индейский ирокез.
– Пусть эта поверхность будет какой угодно, но я