очень страшное есть на свете, если Юм сейчас не признает родство. Долго было тихо, потом вдруг Юм, не открывая глаз, спокойно попросил:
– Ты не привязывайся ко мне. Я не хочу, чтоб тебе потом было больно. Близнецы в этом смысле куда правильней себя ведут.
– Я не понимаю. Почему – больно? Ты что, уйти от нас хочешь?
– Какая разница, чего я хочу, – он заговорил спокойно, но Темке все равно казалось, что он шипит, вот как сегодня утром на близнецов – как бездомный котенок: – Ангел. Пойми, вас у меня никогда не было! Никогда! Мне уже пять лет было, когда я узнал, что вы четверо, оказывается, на свете есть… А сейчас… Думаешь, я бы не хотел вас любить? Но я – не буду! Нельзя!
– Юм, ты врешь, – нечаянно сказал Тёмка. – Что я, не видел, как ты на Ние смотришь? Или не понимаю, почему ты Ашке с Айкой лупить себя позволяешь? Придурок. Ты с ума сошел. Зачем ты врешь на себя? Они же твои братья.
– Я это слово ненавижу, – сквозь зубы сказал Юм. – Думаешь, я бы не хотел быть с ними? Не хочу быть им братом? Если бы я сам вернулся, когда повзрослел бы, когда бы смог все исправить, искупить – тогда были бы братья. А сейчас я просто в плену, в который угодил только потому, что пираты ваши прикормленные напали на флот Укора, угодивший в гравитационную бурю… Подстроенную не скажу кем! А честно он бы меня никогда не поймал! А флот расшвыряло… Ты хоть знаешь, сколько на мне теперь смертей из-за этого? Сотни! Можно подумать, мне самой первой было мало… Я же видел, как пираты их всех убивали! Я видел, как корабли разваливались…
– Неправда… Он не мог…
– Да вы вообще о нем ничего не знаете… Вы не знаете, что делает в Бездне одно только его имя…
– Неправда… – у Ангела всклянь заблестели глаза, переполнились слезами, и он их сердито вытер. – То, что ты рассказываешь, я вообще впервые слышу! И поверить не могу!
– И не верь, если не хочешь свихнуться, – посоветовал Юм. Посмотрел на Ангела и, еще сильнее побледнев, сказал: – Мир жесток. А вы тут, как в колбе, ничего про настоящий космос не знаете. Ничего. Поэтому – такие хорошие. А там выживают… Как могут. Не будем об этом. Ты только не подумай, что я вот именно тебя виню в чем-то, – он даже поднял руку и чуть коснулся щеки Ангела длинненькими худыми пальчиками. – Ты ведь и не мог ничего. Ты был бы хороший брат, самый лучший, как и Ние. А близнецы, такие отважные? Они же знают, знают, что я их испепелить могу, и все равно каждый раз бросаются… Вы хорошие все. Ладно, да, Тёмка прав, я вру, что вы мне не нужны. Только я вас не знал в начале, и никто, даже Дед, мне не говорил, что вы у меня есть. Я сам узнал. Вот и сейчас – вас нет. Вас мне – нельзя. И не будет можно никогда. И не смейте меня еще и в этом обвинять.
– Я не понимаю, – тоскливо сказал Ангел. – Вообще ничего не понимаю, что ты такое говоришь ужасное. Я тебя просто люблю очень, вот и все. И не придуривайся. Ты у меня есть. Ты мой младший братик. А сам ты – как хочешь. Как тебе нужно. Как тебе легче.
Юм