Рамита Наваи

Город лжи. Любовь. Секс. Смерть. Вся правда о Тегеране


Скачать книгу

скрывающей изгибы фигуры от похотливых взглядов мужчин. Больше всего Сумайя любила ходить в чадре, обтягивающих джинсах и кедах Converse – противопоставление старого и нового, двойной ансамбль, в котором она одновременно угождала и Богу, и моде. Но главной причиной, почему она носила чадру, был отец, Хаджи-ага. Для него чадра была единственной приемлемой формой хиджаба. «Девушка в чадре подобна розовому бутону: все прекрасное сокрыто внутри, отчего становится еще прекраснее и ближе к Богу», – повторял он.

      В доме Хаджи-ага скромность ценилась превыше всего. Никто из мужчин, кроме отца и брата Сумайи Мохаммада-Резы, никогда не видел ее волосы и обнаженные руки. В мире Сумайи ее стройную фигуру непозволительно было видеть даже ее любимым дядям. Иногда вместо чадры она носила платок и манто – обычно из практических соображений, например когда ходила гулять в горы с друзьями или шла на семейный пикник. Но ее манто всегда были свободными, ниже колена и темного цвета. Под них она надевала обычную одежду из сетевых магазинов: Zara, Mango, Topshop, Benetton.

      После школы некоторые девочки решили пойти к Мансуре: у нее была большая гостиная. В этой части города посидеть было негде. В парках собирались наркоманы; модных кофеен в квартале не было, а в традиционные чайные пускали только мужчин – те курили кальян и судачили.

      Сумайя не пошла с остальными: ей надо было помогать матери готовиться к празднику. Сегодня был важный вечер: праздновали возвращение Хаджи-ага из паломнической поездки. Позвали всех соседей. Свернув за угол, она увидела Тахере Азими и ее пожилых родителей. Они стояли у маленького фургона, нагруженного скарбом. Им предстояло позорное возвращение в родную деревню.

      Тахере Азими никогда не вписывалась в их компанию. Ее родители казались нормальными: беднота, рабочий класс. Они молились, мать всегда носила чадру. Мать родила Тахере почти в пятьдесят лет: тридцать лет ее считали бездетной. Семья Садека, отца Тахере, десятилетиями давила на него, принуждая оставить бесплодную жену и найти здоровую, помоложе. Садек не поддался. Он был хорошим человеком и никого не хотел обижать. Рождение Тахере сочли чудом – и ничего, что Абу-л-Фазл ответил на молитвы с такой большой задержкой.

      Крепкие, выносливые крестьяне, родители Тахере переехали в Тегеран в молодости, но город высосал из них все соки. Землетрясение, всколыхнувшее твердые слои земли, превратило их родную деревню в груду щебня. Половина дома обрушилась меньше чем за шесть секунд. Целая жизнь рассыпалась в пыль, превратилась в кирпичные обломки. Погибли десятки людей, включая всех родственников Тахере. Их похоронили на кладбище под апельсиновыми деревьями. Деревня, некогда полнившаяся жизнью и стоявшая на плодородной равнине в окружении гор, в одночасье стала печальным, запустелым местом; теперь никто и не помнил, что прежде с этих гор стекали потоки воды и питали фруктовые сады, где гуляли дикие лошади.

      Переезд в город оказался менее болезненным, чем они ожидали. Несмотря на