не думала, что всё зайдёт так далеко! Если бы я с самого начала знала, что из себя представляет Максим, то никогда не связалась бы с ним! А узнав, поспешила исчезнуть.
Наши отношения были игрой, в которой он натянул на себя маску обычного бизнесмена, а я – маску обычной секретарши взбалмошной бизнес-леди. Мы оба не показывали своих настоящих лиц, прятали их каждый по своим причинам, но так вышло, что его первого обстоятельства заставили сорвать свою маску, и я немало удивилась, узнав, кто под ней прячется. Предпочла не дожидаться момента, когда и он увидит моё истинное лицо. Для обычного бизнесмена разгадать это было действительно сложной задачкой, но для сотрудника ФСБ, приди ему охота получше узнать свою женщину за её спиной, – проще простого.
может, он уже?..
Боже, вот я вляпалась! Руки колотила сильная дрожь, я надеялась, что хотя бы голос мой будет звучать спокойно.
– Макс, ты пьян как сапожник, поговорим завтра.
– Завтра я тоже буду пьян, милая. Да и ты разговаривать уже не сможешь.
Он просто треплет языком или его угрозы реальны? Всё, что я о нём знала, указывало на то, что он не бросает слов на ветер.
– Вот видишь. Этого я и боялась, – сказала я печально.
– Чего?
– Я знала, что ты алкоголик. А я ведь очень боюсь пьяных, Максим, поэтому мне всегда было страшно рядом с тобой. Я опасалась, что однажды…
– Ты меня боялась?
– Конечно. Я люблю тебя, но ещё больше я боюсь тебя. Понимаешь, мой отец был пьяницей, и когда я была маленькой, он часто…
– Стоп. Ты сказала, что любишь меня?
– Конечно, я тебя люблю, – в голосе моём появилось страдание.
– Почему тогда ты меня бросила?! – плевалась ядом трубка.
– Потому что я боялась, что ты будешь меня бить, – плакала я. – Это так страшно, когда большой сильный мужчина замахивается кулаком…
– Я разве давал тебе поводы для таких страхов? – растерянно соображал он.
– Нет, милый, ты здесь ни при чём. Просто я боюсь всех, кто пьёт. Понимаешь, этот страх, он сильнее меня, он иррационален и непреодолим, это как боязнь высоты или…
– Тебя били в детстве?
– Да, бывало, я даже не могла ходить в школу, потому что лицо было в синяках и…
– Почему ты не рассказывала мне?
– Прости меня, я такая дура, нужно было всё тебе рассказать, я так мучилась эти несколько дней, видел бы ты меня сейчас, такие круги под глазами, я почти не спала, всё думала набрать, ведь ты же сказал, что будешь ждать, и я хотела позвонить, но, когда бралась за телефон, меня останавливали эти картинки в моей голове, этот ужасный кулак, который нацелен мне в лицо… – тараторила я, всхлипывая.
– Я бы никогда не смог ударить тебя, Катенька, – перебил меня Максим. – Я ведь люблю тебя.
– Отец тоже говорил, что любит меня, просто хочет сделать меня лучше. Когда он трезвел, то плакал и гладил мои синяки, но потом он снова напивался и начинал меня воспитывать…
– Он жив сейчас, твой отец? Я убью его!
– Нет, он умер, замёрз пьяный, не смог дойти