такой колодезь. С доброй водою любую осаду можно выдержать.
Пробежали Высоцкий крутояр, заросший могучим бором. Близко притиснулся к лесистому берегу зимник131, и Пётр Ильинич отметил для себя новое: в лесные эти пустоши уходила хорошо наторенная гужевая дорога, а чуть дальше по их движению возникли в подоле Высоцкой горы свежерубленые дворы и домы. Ширился и рос вокруг своего кромля Неренск. И уже не первопроходцы, не редкие семьи обживали и обустраивали этот край, но сама древняя Южная Русь стронулась с места и потекла на Север, пока ещё малым людским ручейком, но уже решительно и полноправно.
Зимник круто отвернул от левобережья к правому берегу, под сень красного соснового бора, поскольку впереди густо запарили, обсасывая лед, чёрные полыньи. Студёная по лету, горячая по зимним стужам, выпала в Нерету, скатясь с горних лесов, говорливая неуёмная Серпейка.
Под самую Ильинскую гору выкатил походный чин и застыл, подчинённый руке воеводы.
Пётр Ильинич вышел из саней и, перекрестившись на колокольню храма, встал на колени. И все как один в походном полку сделали то же. Молились под звон встречных колоколов, под ликующие крики с городских стен, а посадские люди сыпали уже навстречу, оглашая округу бестолково радостным ором.
В ночь Крещения Господня весь Неренск собрался на льду реки Нереты. Отслужив молебен, православный клир отпустил христиан к питию и веселью. И закружился, хороводясь, праздник, невзирая на лютую стужу.
Игорь сбросил на лёд шубейку, скинул кафтан и зимние, отороченные густым мехом княжеские поступки, сметнул с плеч рубаху и, оставшись в одних коротких исподних портах, перекрестясь, шагнул голой ногою на лёд. Чёрная вода ярдани вдруг разом просветлела, и за клубами рыхлого пара, за едва уловимой рябью на её поверхности увидел Игорь ясно глубокое дно. В крохотный единый миг холод сковал тело, воздвигнув пред ним невидимую, но очень крепкую стену, и все вокруг, весь мир, все люди, окружившие ярдань, все-все и всё-всё воспротивилось его движению. А особливо Святослав, удерживал брата взором, полным тоски и ужаса.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Разбилась, рухнула перед Игорем невидимая стена, звонко и весело вскрикнула река Нерета, погружая Игоря в студёное и жаркое лоно. Следом за Игорем шагнул в ярдань Венец.
Глава шестая
1.
С похода в Вятичи Игоря не оставляла и на мало страсть к странствию.
Вернувшись по весне в Курск, братья не нашли там ни матери, ни Всеволода. Всеволод всё ещё сватовал в Киеве под рукою Мономаха, а мать удалилась в Игорево сельцо со всей своей челядью.
Большие курские люди уговаривали Игоря сесть тут княжить по праву отца своего, потому что Всеволод вовсе не печётся об уделе. Пётр Ильинич советовал то же, но Игорь не поддался на уговоры, сославшись, что надобно ему повидаться с матушкой.
Венец просил не спешить с отъездом, а дождаться болдинского мниха Григория. Сей чернец мог быть зело полезен в