водки, готовым для подачи посетителям, а за столиком двух незнакомцев: один из них был рыжий, а другой русый; они, видимо, были уже навеселе и как бы приросли к лавке.
– Что за люди? спросили у них сотские.
– Видишь, небось, люди такие же, как и вы, – отвечали те.
– Ребята, давай верёвки, вяжи разбойников! – послышался голое из толпы крестьян.
– Постой, успеешь, дай нам водку-то допить, – деньги, небось, за неё платили, – возразил другой разбойник.
– После допьёте, вяжи! – крикнули сотские.
Понятые кинулись к ним. Разбойники, видя силу, с которой ничего не поделаешь, отдались без сопротивления, да и сопротивляться было нечем: никакого оружия при них не было. Их связали, вывели из-за стола и поставили спиною к стойке.
– А куда же третий девался? – спросил один из сотских у трактирщика.
– Кого вам ещё нужно? – сказал тот.
– Чуркин с ними был, куда ты его запрятал?
– Что вы, православные! Чуркина здесь не было, разве я утаил бы его от вас.?
– Врёшь, зачем же на столе третий стакан стоит?
– Из него я пил, – уверял Петр Владимиров.
– Понятые, делайте обыск, здесь где-нибудь он спрятался, – сказали сотские.
Мужички поплелись было за стойку всей гурьбой, но сотские крикнули им:
– Стойте, куда вы все прёте? Надо же оставить караул за арестантами, а то и они улизнут.
Несколько понятых остались при арестантах, а остальные принялись обшаривать трактир, но никого в нём не нашли; подняли половицы, спустились в подвал, облазили с фонарём все углы его, но и там было пусто; осмотрели затем двор и ни с чем возвратились в трактир. Приступили с допросами к арестантам, спрашивали, кто они такие, но те не пожелали им отвечать.
– Все равно, в волостном скажетесь, – злобно рычали на них сотские.
У трактира собралось все население деревни Давыдовой, интересуясь узнать, в чем дело и кто такие разбойника. Арестантов вывели на улицу. Бабы и мальчишки заглядывали им в лицо и отскакивали прочь, как бы чем уколотые. Но вот, из толпы мужичков сотские выбрали некоторых для конвоя и под своим наблюдением погнали разбойников в волостное правление; ватага мальчишек и женщин потянулись за ними, проводила их далеко за деревню и возвратилась в неё обратно.
В волостном правлении, за столом, покрытым сукном, восседали: волостной старшина и один из мировых судей; за особым столом помещался волостной писарь, тут же торчали и рассыльные.
Стуча сапожищами, ввалился конвой в правление, имея в средине арестантов, и предстал перед старшиной.
– Раздвиньтесь и покажите нам, кого привели – сказал старшина конвойным.
– На силу одолели, не даются, и шабаш, – сказал один из сотских.
– О, о, какие молодцы! А Чуркин где?
– Его не нашли, – отвечали сотские.
– Дураки, ведь он с ними же был!
– Мы его не видали, – отвечали сотские.
– Ты кто будешь? – спросили у рыжего.
– Крестьянин Агап Жиряков, – сказал тот.
– Много ль душ загубил?
– Пока