просить её руки!
– Ну и что с того?
– Не знаю… Ты помнишь, что сказано в завещании? Когда Мари выйдет замуж, моя опека над её средствами прекращается, и сумма за проданный их дом в день свадьбы перейдёт на её счет!
– Ну, и что с того?
– Ничего с того! Проценты больше тебе не будут капать! Малышка больше не будет на тебя работать!
– Но это же когда-то должно было случиться. Она миленькая. Такие долго в девках такие не засиживаются. И что тут можно сделать? Ты же не откажешь г-ну Войцеху? Вполне серьёзный жених.
– В том-то и дело, что не откажешь! Причин как будто нет. Что делать? Что делать… Как всё это некстати! Не надо было пускать её с ним гулять!..
Маруся стояла за прилавком и безотрывно смотрела на входную дверь. До того безотрывно, что у неё начало резать глаза, и через какое-то время она стала видеть входящих расплывчато, словно в дымке. Колокольчик звякал, дверь вертелась – входили дамы, господа, молоденькие девушки в дешёвых шляпках, солидные дяденьки с толстыми животами… Вот вошёл гимназист, за ним – бледный мужчина в котелке, как у господина Войцеха, за ним – пожилая седовласая дама, кто-то ещё…
– Маруся, здравствуй! Ты что меня не узнала?
Перед ней стоял бледный господин с курносым носиком, очень тонкими губами и непропорционально большим расстоянием от носа до верхней губы, отчего лицом он был похож на суслика.
– Маруся! Что ты? Это же я – Войцех!
Мужчина снял котелок и протянул ей букет белых роз.
– Войцех?! – сердце ухнуло в груди и провалилось куда-то в живот.
Маруся уставилась на голубоватую губу суслика – неужели здесь ещё вчера были самые красивые в мире усы и этот человек целовал её под ёлкой в парке?! – Вы господин Каповски?.. А где же…
– Усы?.. Ты меня не узнала без усов?
– Голубая губа вытягивалась уточкой, обнажала верхние мелкие зубы с большой щербиной посередине. – Я так торопился утром к тебе, моё счастье, что немного подпалил левый ус, пришлось побриться. Тебе не нравится?
– Не нравится?!! – Маруся пошатнулась, из глаз хлынули слёзы.
– Марусенька, что случилось? Мадам Труно не позволила тебе выходить за меня замуж?
– Замуж? За вас?.. – Маруся закрыла лицо ладошками и выбежала из лавки. В своей комнате она упала на кровать и зарыдала во весь голос. На шум прибежала мадам:
– Что происходит, Мари? Почему ты покинула лавку?!
Маруся повернула к ней опухшее красное лицо и ничего не могла вымолвить – только захлёбывалась и икала. Так безутешно она плакала последний раз в детстве, когда ей сказали, что мама умерла. Видя такое безутешное горе, мадам дрогнула. Она присела на кровать, стала гладить девушку по спутанным волосам.
– Ну-ну, моя дорогая, успокаивайся. Ну-ну… Мы все тебя любим. Ты знаешь, я отношусь к тебе как родной дочери. Я выполняю волю твоей бедной матери, если счастье твоё пришло – что ж, выходи замуж, ты получишь всё сполна по завещанию. Ты же не будешь возражать – я должна удержать с тебя за содержание,