в железные коробки, копятся штабелями на заводском дворе. Если и дальше так пойдёт, руки тысяч работяг останутся совсем без дела, а их семьи – без хлеба.
Досуга много, а вот душа не желает веселья. К тому же близкий к сердцу человек по имени Илюса уехала по делам в сельский район. Встретиться бы с ней, рассказать о сегодняшних передрягах. Но приедет она только послезавтра.
Именно после её отъезда в одном из тоскливых вечеров Муртаза снял молитвенный коврик с крышки красного сундучка, сверкающего медными полосками. И, не торопясь, с трепетным усердием стал перебирать его содержимое. При внимательном рассмотрении это оказался ларец с секретами. И с приворотом. Иначе как объяснить сегодняшнюю из ряда вон выходящую выходку Муртазы? Ведь не драчун же он, не псих какой… А такое натворил!..
Мог ли он знать, что едва уловимый щелчок золотого ключика положит начало таким событиям…
Вначале вынул из сундучка всё содержимое и разложил на диване. С великим вниманием подолгу рассматривал каждую фотографию. Детские, школьные, студенческие… Затем взялся за тетрадки. Из них первая же открывалась стихами:
На вершине Карадага облако висит ажурно,
У подножья Карадага грудью бьётся о скалы море…
Коль стрелою Газраиля трудный путь мой прервётся,
О Аллах, в края родные пусть душа моя вернётся.
На вершине Карадага отдохну я в белой ложе,
У подножья Карадага над пучиною покружусь…
Знакомая песня. Муртаза всегда считал, что она сложена крымскими татарами, сосланными во время войны в Среднюю Азию.
Но в этой тетради под стихами бросились в глаза слова, начертанные другими, чёрными чернилами: «Как могло мне прийти в голову, что из этих строк выстрогают дубину и ударят меня по голове?»
Как?! Значит, эти стихи были сложены будущей матерью Муртазы?! А он об этом не знал до сих пор? А что означают слова «выстрогать из стихотворных строк дубину»?
Хотя над последним вопросом голову долго ломать не приходится: отец как-то говорил Муртазе, что его мать была обвинена в попытке создать организацию для защиты прав крымских татар. Но в тетрадках об этом ничего больше не нашлось. Семья, состоявшая из сосланной девушки и переселённого с родной земли парня, была, конечно же, под постоянным наблюдением милиции. Тут уж и в дневниках не пооткровенничаешь…
Но разве дело только в словах? В шелесте пожелтевших страниц словно слышался тоненький, тихий, ласковый голосок матери:
Расчесала я волосы, начернила чёрны брови,
Погубил меня навеки, тот кто клялся в любви вечной.
Внизу начертано «Ф. С.»
Что означают эти буквы? На что намекают? Не на то ли обвинение? На то, как попала в тюремную камеру, из-за кого это случилось?..
Муртаза торопливо перебрал страницы тетрадей. Но таких букв больше не было. Просмотрел письма. Все они были из родной деревни, от родных. Между ними затесался тетрадный листочек