специалист по оптимизации окружающей среды.
– Точно! Весь день, нет – всю мою жизнь – я стараюсь ничего не…
Франк целую вечность молча смотрел на Лолу, а она представляла, что плывет в открытом море, в тысяче миль от берега.
– Выбрасывать?
Он торжествующе улыбнулся.
– Благодаря тебе и старой козе меня осенила идея, которая принесет большую пользу планете. Да что там – ог-ром-ну-ю! – Он раскинул руки. – Дей-стви-тель-но ог-ром-ну-ю!
Франк схватил с холодильника доску для заметок и нарисовал две параллельные линии, увенчанные кругом, а из его нижней части – черточки разной длины.
– Что ты видишь?
Лола наклонила голову, подумала гадость и спросила:
– Честно? Не хочу тебя обидеть, дорогой.
Франк взглянул на свое «произведение», одни черточки удлинил и добавил еще две-три. Лола покачала головой. Он сказал:
– Твое «дорогой» прозвучало… очень обидно!
– Прости, повелитель, я внимаю тебе со всей возможной сосредоточенностью!
Франк ткнул маркером в центр круга:
– Солнце существует. – Потом указал на промежуток между линиями: – Дороги существуют. Повсюду на планете?
– Да.
– Почему бы не соединить одно с другим и не создать покрытие, включающее солнечные микропанели? Идеальное сочетание! Только представь «плод» этого союза…
Наташа считала Франка скучным занудой – и иногда бывала права, но Лоле нравилась «мания полноценности» жениха. Она смотрела на его плечи, когда он ставил доску на место, на горящие от возбуждения глаза, на руку, которая… О нет, только не сюда!
– Знаю, это банально, но все равно скажу: хорошее может родиться из плохого. Мысль о Мегере навела меня на гениальную идею! Я – гений.
Никто не назвал бы Франка «королем смиренных и скромных», но у него была богатая фантазия, и он умел мечтать. Он понимал, решал, блистательно вычленял главное из окружающей мешанины и отбрасывал ненужное. Он повелевал тем, что закинуло Лолу в мир, о котором она даже не подозревала. Ее тело подавало сигналы. Откликалось. Она вытащила мед из коробки, намазала им гренки, и тут в голове раздался гнусавый голос Мегеры: «Как насчет тебя? Он просветит тебя и узнает, что ты натворила?» Она испытала не страх – отвращение. К себе, своим мыслям, к тому, что сделала и что почувствовала, а главное – к тоске по Бертрану.
Она уткнулась носом в пиалу с кофе. Франк в три приема сжевал свой гренок, а потом и Лолин. «Ешь на здоровье, я не голодна…» Сияя улыбкой и азартно сверкая глазами, сообщил, что «все это великолепие пришло ему в голову благодаря черному кофе, круглой пиале, жаре, старой перечнице и предстоящей свадьбе!» Он встал и пошел охладиться под душ. Лола смотрела на стул, где совсем недавно сидел Бертран. Он был здесь, смотрел на нее, молчал, как перед зеркалом, касался кончиками пальцев ее руки. Франк вышел из ванной, свежевыбритый и прекрасный.
– Я могу быть спокоен насчет вокзала?
– Конечно… Оставь ключи, мы обещали покупателям два комплекта, – с тоской в голосе напомнила Лола.
– Хорошо,