открыл коробку. Внутри оказалась гармоника той модели, которую обычно отправляли в Америку. Дата на коробке обозначала год, когда их начали выпускать, но у этой гармоники наружные крышки выглядели новыми, а корпус – более старым. Сбоку, на самом краешке, поверх черной краски была выведена красным крошечная буква «В».
На этом инструменте сейчас играли? Но… Как это может быть?
Он точно слышал музыку?
Фридриха пробрала дрожь. Он торопливо шарил взглядом среди теней.
Прозвучал фабричный гудок. Фридрих подскочил от неожиданности.
«Случаются загадочные вещи… Бывает, человек поднимется туда и не вернется».
Фридрих поскорее вернул гармонику в коробку, а коробку сунул в нагрудный карман и побежал вниз по лестнице. Чуть не кубарем скатился с последних ступенек и выскочил за дверь.
Согнулся пополам, переводя дух, потом подобрал судок с остатками обеда и бегом помчался в цех.
– Племянник, что случилось? Ты бледный, как привидение! – сказал дядя Гюнтер, когда Фридрих вернулся на свое рабочее место.
– Кажется, я как раз привидение услышал, – ответил Фридрих, повязывая фартук, и рассказал о том, что с ним случилось.
– Наверняка этому есть разумное объяснение, – сказал дядя Гюнтер. – Музыка как вода, везде дорожку найдет. Может быть, звук шел с другого этажа и усилился, отражаясь от стен.
Фридрих в этом сомневался. Музыка показалась ему такой близкой, словно гармоника хотела, чтобы он ее нашел.
– Можно, я ее у себя оставлю?
– Почему бы и нет? Фирма каждый год выдает нам по нескольку штук.
Фридрих показал ему красную букву «В».
– Что это, по-твоему?
Дядя Гюнтер присмотрелся внимательнее.
– Похоже на метку мастера. Правда, обычно так делать не принято. На звучание она не повлияет. Инструмент в хорошем состоянии. Крышки у него сменили, так что не поймешь, долго ли он пролежал в ящике. Наверное, принадлежал кому-нибудь из прежних работников. Его нужно почистить и настроить. – Дядя Гюнтер хлопнул племянника по плечу. – Фридрих, мой мальчик! Если наши узнают, что ты ходил один на кладбище, ты станешь героем. Мало кто на такое отважится!
По дороге домой с работы Фридрих вынул из кармана гармонику и поднес к губам.
Он выдул на пробу несколько аккордов. Дядя Гюнтер был прав – гармонику требовалось настроить, но пока Фридриха это не слишком волновало. Он сыграл первые ноты песни «Alle Vögel sind schon da» – «Птички уже прилетели».
У гармоники был насыщенный, словно бы неземной звук – точно такой же Фридрих слышал днем на кладбище машин. Он играл, а воздух вокруг словно вибрировал, наполняясь неведомой силой. Музыка окутала Фридриха, точно плащом, и он почувствовал себя под защитой, как будто ничто не в силах его задеть. Может, это от радости, что скоро приедет Элизабет и семья снова будет в сборе? Или тут что-то другое?
Простая, завораживающая мелодия так его очаровала, что он прошел мимо школы и даже не вспомнил, что нужно бояться. Подходя к дому, он вдруг понял, что за всю дорогу почти не сутулился. Его даже не беспокоило, что соседка, госпожа