дня, когда она казалась мне почти ребёнком, вспомнилась почему-то печальной, даже несчастной.
Наконец я вспомнил разговор – где-то между Кантом и адюльтером, – который выглядел сегодня исключительно важным. Алексей рассуждал о людях, деля их на тех, «кто играет» и «кем играют»: он рассуждал о том, насколько многого может на самом деле добиться любой человек, и насколько малое число людей этого добиваются.
– Вот ты, – говорил он, – мог бы стать миллионером или наёмным убийцей, а может быть философом или священником, но предпочитаешь оставаться обычным человеком.
Меня это задело. Я начал оправдываться, говорить, что я журналист (на что Алексей тут же едко заметил, что журналист – значит профессиональная проститутка, на что я даже не нашёлся сразу, что ответить), что я уже многое повидал в жизни, много где был и совсем не считаю себя «обычным»…
– Журналистика, а в особенности газетная, вообще вымирает, причем вымирает как раз из-за своей продажности, – говорил Алексей. – Если телевизионные новости от простоты восприятия продержатся ещё долго, то газеты будут со временем терять вес.
– Но в печатное слово-то ты хотя бы веришь? – спрашивал я.
– Конечно. Иногда это даже слово журналиста в газете. У каждого приличного журналиста бывают в жизни хорошие статьи, хотя бы несколько – сам когда-то работал в газете, знаю. Но это – лишь исключение, подтверждающее правило: большинство статей либо «заказные», либо откровенно «жёлтые». Первые направлены на формирование общественного мнения, вторые рассчитаны на сиюминутный интерес читающей публики. Заметь: люди, имеющие доступ в Интернет, газеты читают исключительно редко, а большинство людей их вообще не читают, а «просматривают». А слово – настоящее слово – можно найти в книгах, да и то не во всех.
– Эта точка зрения не новая, она опровергается временем… – начал было я.
Алексей в ответ лишь вздохнул:
– Тяжёлая у тебя профессия. Не позавидуешь никому, кто душу продаёт ежедневно, причём «кому хошь» и за гроши. Хотя… иногда ради нескольких «золотых» статей стоит всю жизнь проработать в журналистике. Иногда даже ради одной.
А потом он взял гитару и спел мне песню, которую назвал «Балладой о честном журналисте»:
…Не веря в предсказания убогой,
Колоду бросив, всё же посмотрел.
И выпала в расклад ему дорога,
А за дорогой длинною расстрел…
Были в ней такие строчки:
Открыв страницы верного блокнота,
Писал он кровью, золотым пером.
И выпала ему такая ночка,
Что весь блокнот покрылся серебром.
И конец:
Так кем он был, лежащий в поле чистом,
У самого сплетенья трёх дорог?
А был он просто честным журналистом —
Любой из нас там оказаться мог.
– Не обижайся, –