не помогало. После содеянного он долго её успокаивал, опять гладил и целовал, обещал, что со временем она привыкнет и даже станет просить его об этом.
Встречи с Удавом потеряли для нее всякую привлекательность, она приезжала к нему, как на пытку, а не приезжать не могла, потому что жутко, до спазм боялась.
Однажды она не выдержала и заявила со всей твердостью, на которую была способна:
– Я думала, что ты – человек, пусть жестокий, эгоистичный, но человек. Но, знаешь, никакой человек не может так издеваться над беременной женщиной! А ведь я, как ни странно, тебе, вроде бы, ещё и чем-то дорога. Или нет – и ты всё врал? Ты хуже фашиста, хуже зверя! А теперь – убей меня!
Ничего не отразилось в удавьих глазах.
– Видишь ли, Мариша – спокойно ответил он, – ты сама в какой-то мере виновата: приворожила меня, как зелёного пацана. Ну что же делать, если я тебя всё время хочу? Хочу безумно, просто рассудок теряю. Если ты перестанешь ко мне приходить… Я даже сам не представляю, на что способен! Давай лучше не будем экспериментировать, добром это не кончится, поверь мне.
Он так на нее посмотрел, что она отчетливо поняла: добром не кончится. Хорошенько напугав любимую, Удав все-таки согласился ограничить свои сексуальные притязания одним разом, но по-прежнему каждый четверг.
* * *
После школы Димка поступил в педагогический институт на факультет физического воспитания – родители просто не знали, куда его ещё можно пристроить, и взяли к себе «под крылышко». На первом курсе всё было хорошо, его даже не раз хвалили: и умный мальчик, и старательный, и превосходно развит физически, и вообще краса и гордость института. Родители уже начали подумывать, что их сын перебесился, но на втором курсе он сорвался, избил старшекурсника. Никто не стал разбираться, за что, – пожалев родителей, деканат поставил перед ними вопрос ребром: либо армия, либо колония.
Димка попросился в десантные войска, его просьбу удовлетворили. Вот уже где в полном объёме пригодились его недюжинная сила, выносливость, великолепная реакция, неустрашимость и любовь к драке. Здесь этой драки было столько, что Димка «наедался» под завязку.
В части главенствовал девиз: «Врага уничтожить – большая заслуга, но друга спасти – это высшая честь!» С первых дней молодых бойцов учили оказывать первую помощь пострадавшим. Неожиданно для себя Димка увлёкся травматологией. По правде говоря, ему было глубоко наплевать на судьбы пострадавших, работа с травмами нравилась ему сама по себе. Будь его воля – он бы с наслаждением калечил людей в драке, а потом с таким же наслаждением лечил и выхаживал.
В свободное время, когда другие бойцы отдыхали, писали письма или шли в увольнение, он отправлялся в медсанбат и вымогал у медиков информацию по травматологии.
Вернувшись из армии, Димка был поражен тем, что родители купили ему отдельную квартиру. Он очень хорошо знал, что таких денег у них нет и быть не могло, – значит, собрали последнее, поназанимали у знакомых, готовясь потом