меню манипуляций не ограничивается клиентелистскими «пряниками». Оппоненты политической машины могут сойти с дистанции, не пройдя сложные формальные правила регистрации – не согласовав выдвижение с партией, не собрав подписи, не преодолев муниципальный фильтр для кандидатов в губернаторы [Карандашова, 2015; Кынев, 2015]. Административным инструментом машин может быть манипуляция явкой. Региональные руководители могут иметь различный настрой относительно явки и рассчитывать соответствующий масштаб необходимой мобилизации [Кынев, 2015; Титков, 2016; Сироткина, Карандашова, 2018]. Альтернативой мобилизации избирателей могут быть фальсификации – «вбросы» и «приписки» [Bader, van Ham, 2015]. Наконец, мобилизуя избирателей, российские региональные политические машины чаще прибегают не к частным позитивным стимулам, а к угрозам [Fish 2005, p. 54–61; Frye, Reuter, Szakonyi, 2015]. Очевидно, что все эти тактики в разном сочетании вносят вклад в результативность той или иной региональной политической машины, однако закономерности этих сочетаний пока мало изучены. Задача настоящей статьи состоит именно в заполнении этого пробела в исследованиях региональных политических машин в современной России.
Цель данной статьи состоит в определении оснований клиентелизма региональных политических машин в современной России на примере региональных выборов 2015 г. Для этого я использую метод качественного сравнительного анализа (QCA) [Ragin, 2014; Маркс, Рихокс, Рэйгин, 2015]. Выбор метода обусловлен, во‐первых, теоретически, во‐вторых, технически. Качественный сравнительный анализ помогает определять необходимые основания и комбинации факторов, способствующие тому или иному исходу. Как известно из литературы, рассмотренной в предыдущем параграфе, политические машины опираются на доступные в регионе ресурсы, так что полезно будет изучить, какие факторы и сочетания факторов могут компенсировать друг друга. Кроме того, выбранный метод технически адекватен для «среднего» – чуть менее трех десятков – числа случаев. Анализ выполнен с помощью пакета QCA (GUI) для R [Dusa, 2007].
Такие исследователи, как Г. Китчелт и С. Уилкинсон, а также П. Копецки и М. Спирова подчеркивали преимущества экспертных опросов и интервью для сравнительного анализа таких неформальных практик, как клиентелизм и патронаж [Kitschelt, Wilkinson, 2007, p. 328; Kopecký, Spirova, 2012, p. 24]. В соответствии с этими рекомендациями данные о зависимой переменной – клиентелизме в российских регионах – почерпнуты из экспертного опроса «Perceptions of electoral integrity» [Perceptions.., 2015], в этом опросе экспертов спрашивали об особенностях кампании в том или ином российском регионе во время выборов губернаторов или региональных легислатур осенью 2015 г. Я рассматриваю ответы экспертов на три вопроса: об обещании или предоставлении партиями потребительских товаров в качестве стимулов к голосованию; об обещании особого доступа к материальным преимуществам в социальной политике в качестве стимулов к голосованию; о попытках контроля над голосованием со стороны партий (в настоящем исследовании я анализирую