мечу грозу своими воплями, оглядывая весь двор – вдруг здесь сраные собаки, убившие Пончика? Я сварю суп из этих собак.
– Слава, успокойся. – Остальные слова мой друг утратил.
Меня поражает, с какой скоростью мне удается убрать с глаз подальше кошачьи миски. Как быстро я стираю Пончика из своей жизни, словно меня подгоняют какие-то черти. Вместе с ним я хочу стереть и воспоминания, но уверен по прошлому – это невозможно.
Ни одна коробка из-под обуви не подходит, чтобы положить моего пушистого друга. По размеру приходится только огромная, как мир, коробка для костюма на свадьбу, и Артем хоронит моего друга под моими окнами. Вместе с Пончиком под землей успокаивается и часть моего сердца. Расколоченная душа на метр уменьшается в размере.
Когда вечереет, Артему по-прежнему не удается вытянуть из меня ни одного слога, я лежу в позе трупа, выброшенного из окна пятнадцатого этажа, огороженный колючей проволокой, а с наступлением темноты беру самую длинную лестницу до небес и лезу наверх с мокрой тряпкой тушить все звезды.
Глава 7
Песня, которая повторяет крик моей души: «Psychosocial», Slipknot.
Тяжела как автомобиль, но я выдержу такой вес. И когда захочу убить кого-нибудь, я убью его этой песней.
Сердце закрывается в сейф под подписью «совершенно секретно». Даже еще хуже. Сейф можно взломать. Сердце – нет. Повсюду снует огромная фигура в черном плаще. Она всегда и везде за спиной у каждого живого существа, просто никто не видит. Но я знаю, где найти бессмертие и спрятаться от смерти. Бессмертие сегодня после работы у меня в наушниках! Глубоко пронзающий мощный голос, тревожные и мелодичные вступления, ритмичный жесткий сопровод и пронзительный гитарный вой – все то, что я обожаю! На этот раз я открыл для себя гения из Германии. Аксель Руди Пелл. Врубаю с компа, да по полной – так, что наушники дребезжат. А потом в моей крови начинается шторм. То, что надо! Карина была права: фриссон – это не просто мурашки, это когда кончаешь из-за музыки.
Обновляю плеер полностью. И думаю даже удалить пару песен Карины, которую заслушал до треска, но после этого сразу решаю, что некоторые песни должны быть с тобой всегда. Как обезболивающие таблетки. На все случаи жизни. Никогда ведь не предскажешь, когда заболит…
Мне хорошо. До тех пор, пока песня не кончается, и я обращаю внимание на мобильник, который звонил несколько раз. Где еще сегодня пожар, кроме как во мне? Чья еще кровь кипит желанием и яростью?
Говорят, если хочешь спасти свою жизнь – спасайся бегством. Не удалось. Замер на месте, как уязвимый снеговик. Выслушал все, чего лучше бы не знал никогда. Иногда счастье – это не только наглость, но и незнание.
Когда приходит Артем, я успеваю наглотаться соплей. Скоро у меня будет недоедание и обезвоживание, а останется от меня лишь несколько грамм Славки. Открываю дверь, застраивая лицо забором невозмутимости. Иногда мне жаль, что мой друг слишком хорошо меня знает и способен