зверей красками, после чего долго наблюдали за развеселыми плясками животного царства.
– Смотрите! – завопила вдруг Аллиса. – Клево!
Мы обернулись и увидели, что ящерка катается по полу. Закончив сие малоприятное занятие, она судорожно отбросила хвост и дала дуба.
– Ты чего? – подергал ее за остаток хвоста кок.
– А ничего, – проворчал начавший кое-что понимать капитан. – Это же зверь! Она кожей дышит! А вы ее всю намазали! Вот она и танцевала – забыла, как дышать. Вот и…
Мы переглянулись и бросились к иллюминаторам. Некоторое время мы молча обозревали открывшуюся нам страшную картину. А потом каждый понял, что ему делать. Капитан отправился на мостик, механик дунул в машинное отделение, Аллиска весело хохотала, приплясывая возле иллюминатора, а я делал ящерке искусственное дыхание посредством пылесоса – правда, безрезультатно.
«Беллерофонт» дал газ, и вскоре мы исчезли с орбиты ставшей поистине самой грустной на счете планеты. Ящерку, правда, удалось отмыть и откачать, но хвост у нее вырастать отказывался. Аллиса подружилась с чудесным образом спасенной животиной и окрестила ее Гайдном. Лично на мой взгляд, земноводное ничем не походило на великого композитора, но разве я мог когда-нибудь доказать что-то этой особи женского пола, единственным аргументом для которой всегда было распыление на атомы.
P.S. Хотя уже совсем скоро мы должны были припарковаться к Плантагенете, по всем законам космической фантастики нам было просто необходимо ввязаться в какую-нибудь передрягу. Приключение, о котором вы прочтете в идущей сразу за этой главе, хоть и не достаточно передряжное, но неприятностей могло принести довольно много. Одним словом, ниже – ничем не связанное с основным замыслом, но вполне читабельное физико-лирическое отступление.
Глава 6. Тоже мне, фантасты!
Когда мы причалили к планете с труднопроизносимым названием Сопомаросикивари, которую назвали по первым слогам фамилий открывших ее звездных путешественников, нас приятно удивил рекламный щит, стоявший посреди космопорта. Он гласил:
«Добро пожаловать на Землю-2!»
– Я туда не пойду, – сказал Полозков, – мне надо ванну принять и вообще.
– Я тоже не пойду, – отказался и механик. – Масло менять вы, что ли, профессор, будете?
– А я схожу, – потер руки Можейка. – Если никто не против. Аллиска, пойдешь с нами?
– Вот кого нимало не хотел бы видеть в своем обществе, – сказал я жестко, – так это моего обожаемого отпрыска.
– И ладно, – обиделась Аллиса. – И посижу одна. Не очень-то и хотелось. Там, небось, негодяев всяких полно!
– Не больше, чем осталось на корабле, – процедил я и, сразу после крика Полозкова:" Что-что-что-о-о?!!», поспешил сбежать.
– Здрасьте, – сказал я вышедшим встречать нас колонистам. – А как же старая добрая Сопомаросикивари?
– Не все такие же опытные и ученые, как вы, – сказал нам один из встречавших, видимо – старший, человек со строгим и одухотворенным лицом