внутрь, пропуская внутрь ликующую сине-зеленую толпу фанатов. Из нее тут же вынырнула Аллиса.
– Ну что? – поинтересовался я. – Победа?
– Полная! – воскликнула она. – Наши вышибли им все фиксы!
В подтверждение ее слов в зал ворвалась группа СЛОНа (Специального Лунного Отряда Наказаний), окружила фанатов и принялась лупить их шоковыми дубинками. Постепенно нарушители и служители закона переместились из ресторана на улицу. На поле боя остались сине-зеленые шарфы, несколько фикс и полурастоптанный механик Голубой.
– Наши продули, – сообщила Аллиса, как ни в чем ни бывало, чем-то гремя в карманах. – Три-один в пользу Фиксов. Ну, им же хуже. Столько золота у меня еще никогда не было! Почти, – поправилась она.
Я тоже вспомнил о сгоревших школах и нахмурился.
– Ты вредный человек, Аллиса, – сказал я, просто чтобы хоть что-то сказать.
– Что? – взревел Крокозябра. – Профессор, немедленно извинись! Я не потерплю насилия над беззащитным существом!
– И не подумаю, – отозвался я. – Это мое существо. И не такое беззащитное, как тебе кажется.
– Ты бесчувственный! – разошелся мой нетрезвый друг. – Ты злой! Твоя дочь – моя дочь! Я воспитаю ее по своему образу и подобию!
Представив Аллису в облике барбароски, меня передернуло. Крокозябра же уже ухватил дочку двумя щупальцами и воздел ее над головой.
– Аллиса, не вырывайся! – закричал я, видя, что дочь уже собралась впиться зубами в одно из щупалец. – У него передоз!
И тут раздался грохот. Это механик Голубой пришел в себя и увидел, что Аллиса хочет откусить щупальце громадной твари, которая, в свою очередь, собирается растоптать популярного профессора космобиологии.
Пролетев через весь зал, Голубой схватил стул и шарахнул им в живот Крокозябре. Когда же тот сложился пополам (по счастью, выпустив Аллису целой и невредимой), Голубой подлез под археолога, с уханьем выжал его над головой и обрушил на соседний столик. Столик с криком перестал существовать как предмет мебели, а Крокозябра, разметав щупальца, впал в кому.
– Ты цела? – спросил Аллису Голубой.
– Я – да, – кивнула та. – А вот он – не совсем.
– Ничего, ничего, – успокаивающе пробормотал я. – Ему не привыкать. Как-то раз он выяснял отношения с самим Великим хаттом Мутой.
– Братом Великого хатта Джаббы? – уточник механик.
– Двоюродным, – подтвердил я.
– Так он же дебил и куличики из песка строит, – удивился Голубой.
– Вот с тех пор и строит.
Раздался звон и треск. Крокозябра приподнялся со своего ложа и с удивлением обозревал поле боя. Потряся немного головой и расположив глаза по цветам радуги, он тихо спросил меня:
– Наверное, я погорячился?
– Немного, – ответила за меня Аллиса.
– И хорошо, что так, – Крокозябра покрутил в воздухе щупальцами, разминая их. – Черт возьми! А все эта проклятая валерьянка. Ну ее к бесу!
– Зарекался