думаю, на боковую собираеца.
Но я теперь на чеку. Достает она стакан, который от чистоты весь радугой искрица, бросает туда лед, а сверху наливает коку-колу. Я слышу, как лед в стакане потрескивает, а сам думаю: как же это пить, и тут миссис Хоупвелл говорит, что на минутку меня покинет – хочет «освежица». Только я собрался опять это пойло в раковину выплестнуть, как пришла мне на ум одна идея. Как эту жижу не много улутшить. Вспомнил я свою студенческую пору: однажды мне до того захотелось домашнего лимонаду, что я прямо вкус его во рту чуствовал, но лаймов купить не удалось, а мама как раз прислала мне банку нектарин, так я за место этого приготовил нектаринад, отжав нектарины через свой носок. Эта кока-кола – дрянь порядошная, но решил я хоть как-то ее использовать, посколько язык у меня стал сухой, кабудто подошва – так не долго и помереть от обезвоженья. Мог бы, кстате, просто воды себе налить, но зацыклился почему-то на этой коке-коле.
В кухне была просторная кладовушка, а там – сотни разных склянок и бутылочек всех размеров и видов. На одной этекетка «кумин», на другой – «табаско», на третей – «уксус с острогоном». Банки какие-то стоят, плакончики. Приметил я олифковое масло – думаю, хоть не много вкус сала перебьет, потом шоколадный соус взял, чтоб не так скипидаром оддавало. На столешнице тазик стоял: вылил я в него ингридеентов двацать-трицать, перемешал пальцем, а потом прегоршню зачерпнул и добавил себе в стакан. Пойло аж вспенилось, зашипело, вот-вот взорвеца, но чем дольше я его перемешивал со льдом, тем красивей получалось, а через пару минут уже выглядело как обыкновенная кока-кола.
А я совсем загибаюсь, словно золота искатель в пустыне, который на сонце поджарился, ну, взял я стакан да и осушил залпом. На этот раз хорошо пошло: пусть не кока-кола, но и не говно все ж таки. Вполне преемлимо, я сразу второй стакан себе наболтал.
Тут возвращаеца в кухню миссис Хоупвелл.
– Ну, Форрест, – говорит, – как тебе эта кока-кола?
– Вполне, – отвечаю ей. – Я, кстате, щас добавку буду. Хотите?
– Нет-нет, спасибо, Форрест, избавь.
– Почему? – спрашиваю. – Вам разве пить не хочеца?
– Не в том дело, – говорит она. – Просто я предпочитаю другие напитки.
Отошла, плестнула себе полстакана джина и до верху апельсинового сока долила.
– Меня, – говорит, – всегда поражает, как люди пьют эту отраву. К слову сказать, изобрел ее мой муж. Ей хотели дать название «Нью-кока».
– Правда? – удевился я. – По вкусу-то совсем на прежнюю не похожа.
– Ой, не говори, парень! Я в жизни такой дряни не пробовала. Смахивает на… черт, даже не знаю… на скипидар, что ли.
– Во-во, – говорю. – Точно.
– Дурацкая идея этого названия исходила от боссов компании «Кока-кола», заседающих в Атланте. «Нью-кока», фу-ты ну-ты. Выдумывают неизвестно что, лишь бы продать. А мое мнение – эта затея провалится с треском.
– Неужели? – спрашиваю.
– Вот увидишь. Между прочим, ты первый, кто выдул целый стакан и не поперхнулся. Представляешь, мой муж – вице-президент компании