отрицательно покачал головой
– Вот и я не знаю его устройства. Давай-ка посмотрим, что там внутри, – предложил старик.
– Что вы, Фёдор Михайлович! – испугался правнук. – Нельзя разбирать, сломаем.
– А мы его ломать не будем. Мы только снимем заднюю крышку, посмотрим, что внутри, и снова поставим её на место, – ответил старик, выдвинул ящик стола, где у него были инструменты, взял отвёртку. Осторожно отвинтив болтики, крепившие заднюю стенку телевизора, снял её, и они с Димой удивлённо уставились на разноцветные детали и провода.
– Ты, Дима, что-нибудь понимаешь? – спросил прадед.
– Нет, – ответил мальчик.
Фёдор Михайлович огорчённо вздохнул:
– Мне уже восемьдесят пять лет. Я много повидал на своём веку, объездил всю нашу страну, побывал за границей, умею всё делать для дома, а вот грамоте не учился, не было такой возможности: одна война заканчивалась, другая начиналась. Я воевал. Грамотный человек видит не только то, что снаружи, – он понимает глубину вещей. Вот я не понимаю принцип работы телевизора. Так что надо учиться.
Дима в знак согласия кивнул.
Старик собрал телевизор и включил его.
На следующее утро он сидел на скамеечке около дома, под старой берёзой, и рассматривал торчащее из зелёной травы, перевёрнутое вверх чёрными ножками голубое кресло.
– Что вы собираетесь делать? – спросил Дима.
– Хочу сделать из веток кустарника кресло и подарить тебе.
– Зачем? – ещё больше удивился мальчик. – У нас итальянская мебель, и нам какое-то деревянное кресло не нужно.
– А ты не гоношись. Вы думали, что я целыми днями буду сидеть в мягком кресле и таращить глаза на телевизор? Да я что – дурак, что ли? Человек живёт по-настоящему только тогда, когда у него есть цель и он трудится, чтобы свои задумки претворить в жизнь. Вот сижу и думаю: с чего начинать делать кресло? Я стремлюсь к чему-то, значит, я живу.
И старик с мальчиком всё лето сооружал из веток лозы кресло. Дима это плетёное кресло привёз в свою комнату, поставил рядом с изящным полированным итальянским столом и часто вспоминал потом хрипловатый голос прадеда: «Человек живёт по-настоящему только тогда, когда у него имеются цель и любимое дело, чтобы свои задумки претворять в жизнь».
Дед Данила и внучка Оксана
Недолго погостив, дочка с мужем в конце мая, собираясь к себе домой, укладывали вещи в дорожные сумки. Дед Данила, сидя на мягком стуле у открытого окна, тоскливо смотрел на них: ему опять оставаться одному. Он прижимал к себе болезненную пятилетнюю внучку Оксану, стоявшую рядом, и легонько гладил её по головке. До боли в сердце не хотелось ему расставаться с внучкой, и он робко попросил: «Оставьте, пожалуйста, у меня Оксану на лето. У вас там, на Крайнем Севере, снега, гибельные болота, смертельная мошкара. А у меня, в деревне, курортная местность, жаркое солнце. Малышка слабенькая, за лето и окрепнет. А к осени заберёте».
Спросили