причём сразу за полгода вперёд. Это был полный крах. Что мне оставалось? Вернуться к родителям? Они и так уже меня затерроризировали. Это на расстоянии, а что будет, если находиться с ними постоянно, бок о бок? Я всерьёз подумывала о том, чтобы переселиться к Фомичу на любых условиях, но чтобы у такого мужика зазнобы не было, как-то не верилось.
Выход был один – устроиться куда-нибудь на работу, на что я и переключила временно свои усилия. «Судовой журнал», так я называла свою любимую папку в компьютере, моментально был забыт, и я засучила рукава. Отпечатала целую кипу резюме, часть из них разослала по почте, часть разнесла сама, но результат везде был один и тот же: что-то наклёвывалось, даже обещалось, а потом, в последний момент, срывалось. И я никак не могла объяснить себе, почему? Заполняла тесты, умильно заглядывала в глаза кадровику или топ-менеджеру, прилежно отвечала на все задаваемые вопросы, но уже к концу собеседования знала результат. Что это было? Обыкновенное невезение? Очередная жизненная гадючесть?
Гораздо лучше дело обстояло в области подработок: студенческий опыт выручал, тем более что я ни от чего не отказывалась: ни офис отдраить, ни всякого рода рекламную ерунду по почтовым ящикам рассовать. У меня было две цели: накопить сто долларов на очередной визит к Леонарду и заплатить своей квартирной хозяйке, но последнее я могла сделать, только устроившись на работу и взяв в банке небольшой заём.
Прошло две недели, пока я поняла, почему меня отовсюду отфутболивают. Да очень просто – после собеседования, а то и во время его, наводят справки по моему прежнему месту работы, ну а там и происходит сбой. Разъяренная, словно целый пчелиный рой, я не стала звонить нашему кадровику, он наверняка стал бы всё отрицать, так уж у них принято – двуликих Янусов, а вышла сразу на нашего начальника, Глеба Евгеньевича. К счастью, секретарша меня ещё помнила и, после коротких переговоров с «Глебушкой», меня с ним всё-таки соединила.
– Да, Красников. Анюта? Что там у тебя стряслось? Слушаю!
Тут я ему выдала всё по полной программе, удивляюсь только, почему он сразу трубку не положил. Наверное, просто оторопел от моей наглости. Мужик он был суровый, надменный, нас, своих сотрудников, за людей не считал. Не участвовал в наших предпраздничных пирушках, даже с днём рождения кого-то поздравить и то сам ни разу не удосужился. Всё за него делала секретарша, и хотя никто не бывал внакладе, было немножко обидно, что он такой сухарь. И тут вдруг Леднёва, собственной персоной!
– Хорошо, я разберусь, – холодно ответил он, когда мой запас обвинений был, наконец, исчерпан. – Хотя, признаться, я не привык, чтобы со мной разговаривали в таком тоне.
– Простите, у меня просто не было другого выхода, – смиренно – буквально само покаяние, быстро сориентировалась я.
– Минут через десять перезвони мне, – буквально через губу переплюнул мой бывший шеф эти слова.
Ну и Бог с ним, главного я всё-таки достигла. Глеб был мужик крутой, и откладывать что-либо на потом было не в его