тонких деревянных палочек.
– Что мне нужно рисовать? – спросил Пареннефер.
– Меня, – раздался тихий, но отдающийся эхом от стен голос наследника престола, – Наш фараон, Владыка Обеих Земель, сын Амона, воплощение солнечного диска Атона, мой отец Небмаатра в честь моего возвышения разрешил моим людям расписать стену в гробнице главного визиря Рамоса. Я хотел, чтобы ты написал меня, возносящего мольбы моему отцу в образе дарующего свет Атона…
– Жрецы Амона и Ра устроят скандал, – проворчал Яхмес.
– Ты свободен, – махнул ему рукой наследник.
– Что?.. – опешил писец, очевидно, не привыкший к такому обращению.
– Свободен, – повторил наследник и не проронил не звука, пока Яхмес не скрылся в коридоре. Потом наследник обратился к архитектору, – Я хочу перестроить и мою гробницу. Мне хочется годить отцу, а для этого я должен сколоть изображения всех богов и оставить только солнечные диски, олицетворяющие Атона и моего отца.
– Не хочу вызвать твой гнев, о повелитель, – спокойно и почти язвительно ответил старик, – но позвольте задать вам один вопрос перед тем, как мы приступим к планам твоей гробницы и к украшениям гробницы визиря.
– Задавай.
– Здоровье твоего отца фараона, да будет он жив, невредим, здрав и властвует над нами тысячу тысяч лет, последнее время оставляет желать лучшего. Рано или поздно тебе придётся вознестись на небывалую высоту его величия, да будет милостива к тебе вдохновляющая Хатхор. К сожалению, доля фараона, хоть он и является бесспорным богом, немногим отличается от доли чиновников, управляющими номами или городами. Им всем приходится вникать в дела подданных, милуя и возвеличивая одних и карая и наказывая других…
– Что же ты хочешь сказать, мой сладкоречивый друг? – напряжённо улыбнулся наследник.
– Что и фараонам, и владыкам мелких номов приходится приближать к себе людей, помогающих им и разделяющим часть царских обязанностей. Твой отец, наш солнцеликий фараон, однажды приблизил к себе фиванских жрецов Амона. Из-за этого мы перенесли столицу из Мемфиса в Фивы, а наш владыка устраивает грандиозные праздники Сед в честь Амона. Но, правда, оракулы местных храмов теперь всегда предсказывают ему долголетие, процветание и победы…
– На что ты намекаешь?
– Имейте терпение, это добродетель… В отличие от вашего отца, ваш дед Тутмос однажды приблизил к себе военных. В частности, одну семью, во главе которой стоял Иуйя, отец вашей матушки, великой супруги царской Тейе. Не стоит вам напоминать, что и ваша жена Нефертити приходится внучкой Иуйе и дочерью его сына Эйе, ныне здравствующего приближённого фараона.
– Ты решил пересказать мне и главному рисовальщику историю моей семьи? – наследник с лёгкой усмешкой кивнул на Пареннефера.
А ему было очень неудобно слушать этот разговор. Он, конечно, слышал множество слухов и пересуд о царской семье, но никогда ими не интересовался. Так, от него каким-то образом скользнул тот факт, что