за мной, – сказал наследник Пареннеферу и вышел из залы.
VII
Наследник прошёл по коридору до маленькой комнаты, войдя в которую Пареннефер ослеп от света. Оказалось, что в комнате отсутствовал потолок, а стены были недавно побелены так же, как и в предыдущем зале.
– Это святилище отца, – пояснил наследник, – Здесь он молится Атону, солнечному диску. Раньше это было святилище Амона, но наш фараон, да будет он жив, невредим, здрав, поссорился с Птахмесом, главным фиванским жрецом, и поэтому сейчас во всём дворце Малькатте идёт ремонт: удаляют старые изображения богов и заменяют их изображением отца и меня, соправителя.
Пареннефер понятия не имел, зачем наследник рассказывает ему о делах самого фараона. Он уже начал подозревать, что после того, как он столько услышал, выйти живым из дворца ему больше не удастся.
– В отличие от отца, – продолжил Аменхотеп, – я стараюсь общаться с простолюдинами. Да и мой учитель, твой старый друг архитектор Аменхотеп, сын Хапу, считает, что важно знать, что думает о действиях правителя народ, иначе не избежать возмущений, который порой приводят к сменам династий… Скажи, мастер Пареннефер, что ты думаешь нашем фараоне?
– Он… бог, – неуверенно сказал он.
– А если бы он не был богом, чтобы ты о нём думал? Лучше ли он начальников номов? Лучше ли он военачальников?
– Я не могу думать о фараоне так.
– Неправда, – Аменхотеп подошёл к Пареннеферу и пытливо заглянул ему в глаза. Рисовальщику стало не по себе от взгляда разноцветных глаз, – Ты боишься озвучить свои мысли, это правда, но это не означает, что их у тебя нет. Я ведь назначил тебя своим главным рисовальщиком не просто так. Ты единственный из всех кандидатов, приведённых мне Аменхотепом, сыном Хапу, смог изобразить меня таким, какой я есть. Без украшательств, без лжи.
– В детстве, – начал Пареннефер, – мне казалось, что жрецы обманывают нас.
– Обманывают? Как?
– Не знаю, как объяснить. Я имею в виду, что ни я, ни мои родители, ни мои знакомые, никогда богов не видели. Так откуда жрецы знают, что они есть и как их нужно задабривать?..
– Похвальные мысли для ребёнка. Сколько тебе тогда было?
– Я так думал до первого праздника Сед нашего фараона Амен… Простите, фараона Небмаатра. Я был в центре Фив, когда процессия шла праздничная процессия. Я видел фараона, его жён, жрецов и чиновников. И вас я видел. Вы ехали в повозке из электрума, и с вами рядом стояли девочка и женщина. Когда вы проезжали мимо, то вы заметили меня… мне показалось, что вы заметили меня и улыбнулись.
– Правда? Так мы уже встречались? Прости, я не помню. Но сам праздник помню хорошо. Кстати, девочка, которую ты видел – это Нефертити. Мы с ней как раз поженились перед праздником Сед. А женщина – Тия, моя кормилица.
– Вы поженились в десять лет? – изумился Пареннефер.
– Ей тогда было даже восемь, кажется.
– И вы могли в таком возрасте… иметь детей? – смутился Пареннефер.
– Нет, конечно. У нас до сих пор нет детей. И я был уверен, что весь Египет об