капли пота, и он наконец перевел дыхание.
В это время официант принес закуску и аккуратно поставил тарелки перед нами. Все это он проделал молча, ловко, без излишней суеты.
Пиво было неплохое, хотя на мой вкус несколько горьковатое.
Я уже приступила к свиным ножкам, а немец все никак не мог утолить свою жажду и пил кружку за кружкой. И только после пятой или шестой, наконец, перешел к сосискам. К этому времени его лицо приобрело тот нежно-розовый оттенок, свидетельствующий либо о здоровой печени, либо о не очень здоровом сердце.
Глава 2
Расправившись с сосисками, немец стал посматривать по сторонам и взгляд его остановился на мне. Наступил решающий момент, и я не имела права его упустить. Душа немца требовала общения, но мне нельзя было начинать разговор первой. Поэтому скромно отведя глаза, я достала из сумочки каталог аукциона и демонстративно углубилась в его содержание.
И немец попался на заброшенный мною крючок. В очередной раз моя внешность ввела в заблуждение осторожного и испуганного человека. Ну кого, на самом деле, может насторожить молодая, хрупкая девушка с добрыми ласковыми глазами. Мне хотелось максимально напомнить своим видом скромную воспитанную «Гретхен», и кажется, я в этом преуспела.
– Простите за бестактность, но, кажется, вы были на этом аукционе? – вежливо спросил он меня на своем странном английском.
– Насколько я понимаю, вы приехали из Германии, – ответила я ему на безукоризненном немецком. – Если это так, то нам лучше перейти на немецкий.
От неожиданности немец еще больше порозовел.
– Вы тоже приехали из Германии? – умилился он и сам же ответил на свой новый вопрос: – Вы из Баварии.
Дело в том, что меня учил немецкому бывший житель Баварии, и я переняла от него некоторые особенности этого диалекта, что неоднократно сослужило мне добрую службу. Я кивнула немцу с улыбкой на губах.
– Северный Рейн – Вестфалия, – отрекомендовался он и пересел к моему столу. – Еще по кружечке? – предложил он.
– Охотно.
Он подозвал официанта и заказал дюжину пива и сосисок.
– К сожалению, не баварские, но мы не дома, – извинился он за вполне добротные британские сосиски.
Через несколько минут мы уже пили с ним пиво и, наконец, познакомились. Его звали Куртом Раушенбахом, я же представилась как Марта. Разговор снова зашел об аукционе, и я похвасталась тем, что приобрела очаровательную русскую икону, и показала ее фотографию в каталоге.
Для него это было полной неожиданностью, поскольку во время торгов он был не в себе и был в холле и не мог знать, кто покупает его иконы. И эта информация сделала меня еще привлекательнее в его глазах.
– Вы увлекаетесь иконами? – хлопнул он пухлыми ладошками.
– У меня дома неплохая коллекция русских икон, – скромно потупилась я. – Ведь по бабушке я русская.
– Что вы говорите? – вновь умилился он. – А вы, действительно, похожи на русскую. Мне всегда нравились русские женщины.
«Кому