И, они, с бабулей, только и успели, что вынести из мастерской, инструменты. Часть, из них, находится, до сих пор, в целости и сохранности. А дом повис над пропастью. Соседний барак – сельский клуб, где располагался, в свое время комбед, комитет ликбеза и ячейка партии, где Харитон был не последний человек, заседающая, без перерыва, каждый день, рядовые члены которой получали за действо то ли трудодень, то ли два, рассыпался на бревнышки и у нас, с бабулей на глазах, сносило эту рухлядь, вниз, по склону, к речке.
Злые языки «шипели», что уничтожено «осиное гнездо», Бог велик и всё видит, «кто кого обидит» и всё знает. Знает, «кого, зачем и чем метить».
Сейчас, трудно сказать, может зря «шипели», а может не очень? Мужа сестры Аграфены Савельевны, бывшего боевого офицера армии Колчака, говаривали односельчане, именно он, Харитон, как истинный партиец и правдолюбец, «сдал», соответствующим органам, за хранение оружия в прабабушкином сундуке, хотя, та же молва, доносила, что, это, оружие, как ценную вещи, на всякий случай, хранил не он, а его жена, Стеша.
Трудно сказать, кто ровен перед Богом, а, кто крив.
А, Борька Сек, в бытность уже взрослым, здорово помог мне, собрав рассыпавшуюся ночью, напротив его гаража, мой «тарантас» времён советской эпохи, ГАЗ – 24.
Заглох, как – то раз, у неё мотор, в глухую полночь на шоссе напротив, единственного в округе, гаражного хозяйства моей малой родины. Надо ж такому случится.
Хорошим людям везет, особо на друзей.
Сторож открыл ворота после того как в течении получаса я тарабанил по забору подобранной палкой. На мой настойчивый стук и лай собак ворота наконец заскрипели и открылись. Показавшийся в щели полуоткрытого притвора, невысокого роста мужичок грозно спросил, что я «ломлюсь». Я объяснил ситуацию, попросил помощи. Тот поёживаясь от ночной прохлады, уже миролюбиво проворчал, что помощи я до утра не получу, слесаря и механики уже давно спят, а здесь кругом всё закрыто. В разговоре я упомянул Борьку Секу как своего друга детства. Сторож оживился и заявил, что Борька работает тут на базе одним из механиков. Затем, подумав, предложил «сбегать» за ним и позвать на помощь.
Заперев ворота снаружи на висячий замок от быстро засеменил в сторону села, а я забрался в свою машину и замер в ожидании.
Очнулся от громкого стука по капоту. Перед машиной стояли сторож и Борька. Борька, явно с «бодуна», держал в руках трехлитровую банку с мутной, в свете фонарей, жидкостью. Аккуратно поставив банку на обочину он, нарочито радостно поприветствовал меня, похлопав по плечу и открыл капот. Попытавшись запустить мотор и поняв, что это не получается, он отправил сторожа за двумя слесарями, специалистами по подобным «движкам», а сам, прихватив банку, пригласил меня в сторожку.
В сторожке нашлась кое- какая закуска и мы приняв «на грудь» мутненького самогончика из банки, закусили, распарились и ударились в воспоминания. Сначала «перемыли и перетерли косточки» всех знакомых и родных.