иероглифах.
– Тут так тихо, – выдохнула она, лишь бы чем-то заполнить образовавшуюся пустоту.
Она перетекла из лежачего положение в сидячее, досадливо отбрасывая с лица упавшую прядь волос.
– Уже почти ночь. Мне нужно собираться.
– Зачем? – погладил её Энджел по спине, словно кошку.
– Мы же не может провести тут всю ночь? – с сомнением протянула она.
– Я бы с удовольствием провалялся не только ночь, но ещё и парочку часов с утра.
– А я не могу, – с улыбкой покачала головой Ирис. – Мама и Катрин станут волноваться.
– Позвони и скажи им, что занята.
Ирис покачала головой:
– Ты же понимаешь, что я не стремлюсь афишировать наши отношения?
– Ты намерена сделать из этого страшную тайну?
– Учитывая твою репутацию, это не должно тебя волновать.
– А как насчёт – обижать?
– И обижать тоже. Я не хочу привлекать к себе внимание, которое тенью следует за твоим именем. Не хочу волновать маму.
– Ты права, – к облегчению Ирис, Энджел ничего не стал усложнять. – Так действительно будет лучше. И тайна придаёт отношениям некий флёр, делая их вкуснее. Ну и, конечно же, для нас обоих, и в первую очередь для тебя, будет лучше, если наши имена нигде не станут связывать вместе.
Ирис даже немного огорчилась от того, что судя по всему Энджел не просто с удовольствием принял её предложение – он словно испытал облегчение.
– Энджел? – позвала она, наблюдая за тем как по кошачьи ловко он натягивает через голову тонкий свитер.
Он обернулся, одарив её внимательным взглядом.
– Я не знаю, что значит случившееся для тебя, но для меня это очень важно. И это не было случайностью. Это мой выбор. Мне нужен был только ты. Вне зависимости от того, что будет дальше и – будет ли вообще.
Лицо Энджела было серьёзным. Ирис даже немного растерялась, увидев, каким мрачным оно вдруг сделалось.
– Я, наверное, в свой черёд, тоже должен кое в чём признаться. Ирис, я с самого начала именно этого и боялся. Нам было хорошо вместе. Ты мне нравишься, правда. Ты красивая, умная. Секс с тобой он… он такой необычайно чистый, что ли? Но всё же не стоит предавать случившемуся слишком большого значения. Мне неприятно это говорить, но по большей части, мне, увы, всё равно с кем спать. Секс в большинстве случаем для меня либо работа или способ расслабиться.
Несколько секунд Ирис молча смотрела на него. Было до слёз обидно и больно. Но давать волю эмоциям значит, в данном случае, выставлять себя дурой. Чтобы не накалять градус конфликта, она решила свести всё к показному легкомыслию.
– Ах ты козёл, – беззлобно заявила Ирис, подходя к Энджелу и оплетая руками его шею, наклоняясь к его лицу, словно для поцелуя. – Наглый, беспринципный, похотливый – всё в превосходной степени. Самый запоминающийся из всего вашего козлиного племени. Ты мне ещё ответишь за свои слова!
Вопреки ожиданиям Ирис, Энджел не перехватил её легкомысленный тон.
Он вдруг положил ладонь на её шею, заставляя придвинуться