думать о будущем, жить не одним сегодняшним днем. Вот почему даже в голодном 1920 году был организован Научно-исследовательский институт физиологии питания. Его руководителем стал ученик и ближайший сотрудник И.М. Сеченова, один из основоположников русской (советской) науки о питании профессор М.Н. Шатерников16.
Сегодняшний взгляд на трагедию послереволюционных лет порой односторонен. Хотим мы этого или нет, но объективными быть не можем. Каждый из нас неосознанно встает на одну из сторон «баррикад» – ту, которая ближе ему по духу, воспитанию и мироощущению. И в этом случае одни видят темноту и хаос разрухи, а другие – ростки новой жизни, зарождение советской культуры XX века, составной частью которой, несомненно, стала социалистическая кулинария.
Возвращение к корням
«Три с половиной тысячи калорий – свои, кровью, великими смертями и смертью великих добытые «куски социализма», и это лишь минимум, первый начальный минимум, добытый для пролетариата его промышленностью, его властью. Первая ступень, на которую трудно взобраться было, но от которой шагать дальше легко и радостно».
М.Е. Кольцов «Достигли» («Правда», 1924 год)
Россия нэповская – сюжет сотен художественных произведений. Сатирических рассказов, увлекательных романов, документальных драм – А.П. Платонова, М.А. Булгакова, М.М. Зощенко, М.Е. Кольцова, И. Ильфа и Е. Петрова. Вы не задавались вопросом – почему? Ну, действительно, почему этот не самый выгодный с точки зрения официальной советской идеологии период оказался столь «цитируемым» в литературе? Почему десятки писателей и поэтов многие годы возвращались к нему, находя яркие оттенки и штрихи к картине народной жизни тех лет?
Ответы на этот вопрос – очень разные, у всех – свои. Нам же кажется, что причина этому – в тонком психологическом моменте, который неосознанно сказывался в общественном сознании. Вот давайте задумаемся.
Официальный НЭП – новая экономическая политика, провозглашенная большевиками взамен военного коммунизма в марте 1921 года. Лежавшая к этому времени в руинах Россия остро нуждалась в новом и здравом взгляде на политику и экономику. Доказавшая свою неэффективность продразверстка, непрофессиональное управление промышленностью и торговлей, «матросы железняки» в руководстве финансовыми учреждениями, – все это становилось очевидным даже для большевистского правительства. В этой связи НЭП стал, с одной стороны, «отступлением» от ортодоксальной коммунистической идеологии, а с другой – возвратом к здравому смыслу в экономике. К сожалению, временным.
Но это – так сказать, официальная характеристика того времени. Она, конечно, интересна, однако для нас важнее – психологическое, человеческое измерение эпохи. А вот оно не было столь однозначным. Для многих современников НЭП – это «возвращение с войны», неожиданное и вместе с тем долгожданное дыхание мирной жизни, по которой тосковали уже почти десятилетие.