кроликов или птицу. Лишившись отцовской защиты, девочка сильнее, чем раньше, опасается тесного соседства с матерью, которой вынуждена подчиняться. Фермерша молится с удвоенным рвением и принуждает к тому же дочь. Колени Элеоноры стерлись о земляной пол, покрылись мозолями, стали нечувствительными к боли. Девочка исподтишка следит за матерью, дожидаясь, когда та соберется в церковь и нехотя поручит больного ее заботам. Элеонора ничем не выдает своего нетерпения, но, оставшись одна, бежит к отцу, обхватывает его длинные узловатые пальцы, гладит ладошкой вздувшиеся вены, потом откидывает льняные простыни, одеяло, берется за худющие ноги (бедра и лодыжки превратились в болтающиеся кожаные мешочки) и помогает фермеру подняться и сесть рядом. Она обнимает отца, чувствуя, как вздымаются от тяжелого дыхания ребра под ночной рубашкой. Если отец решается сделать несколько шагов, не отходя далеко от стола, девочка поддерживает его, и больной волочит за собой голые ноги, как мертвый груз. Элеонора снова усаживает отца на край кровати, набивает грелку крупными углями, кладет ее под простыни, чтобы согреть шерстяной матрас, достает из шкафа старый кожаный кисет и протягивает ему. Фермер нетерпеливо развязывает тесемки, набирает щепоть табаку, закладывает под нижнюю губу, ложится, вытягивает руки вдоль тела, закрывает глаза и наслаждается темной терпкой слюной, потом сплевывает в ладонь Элеоноре, а та бросает жвачку в огонь. Когда отцу хочется облегчиться, она послушно отворачивается, потом накрывает ночной горшок, подтыкает одеяло и ложится рядом, прижавшись к длинному исхудавшему телу. Его бьет дрожь, он смотрит на дочь огромными глазами, не отводя взгляда. К возвращению матери Элеонора сидит за столом, поглощенная чтением молитвенника. Крестьянка молча развязывает платок, обводит комнату подозрительным взглядом, щупает лоб задремавшего мужа, спрашивает «он сходил?». И, услышав тихое «да, мама», внимательно исследует цвет и плотность испражнений, иногда разгребает их длинной палочкой, как древние предсказательницы судьбы, и под любым предлогом отсылает дочь из комнаты. Элеонора идет к Марселю – он в каком-то смысле заменяет девочке отца и проявляет к ней искреннюю привязанность. Она сопровождает Марселя в поле, иногда помогает, чаще играет неподалеку. Они не разговаривают. Элеонора роется в земле, собирает червей для домашней птицы или бросает поноску Альфонсу. Взгляд Марселя, его улыбка утешают девочку, развеивают сердечную печаль. Элеоноре нравится работа Марселя, она следует за ним по пятам, когда он пашет и тяжело отдувается, крякая от натуги. Она вдыхает запах пота, идущий от свитера. Наверное, все дело в его белой коже и тайных складках тела… – решает она. Весной Элеонора видела, как в слоистых трещинах скал совокупляются гадюки: аспидовые переплетались, вибрировали, сливались в клубок. Марсель кажется ей таким же клубком, незнакомой силой, рождающей отклик у нее в животе.
По вечерам Марсель подтаскивает скамейку к изголовью кровати отца и