придёт сегодня на репетицию! И я снова буду прятаться за колонну, трезвомысляще сопротивляясь чарам ласковых янтарных глаз.
В испарине я забежала в репетиционный зал с опозданием на девять минут. Но странное дело, в зале был беспорядок и стулья стояли вразброс. Ни звёзд, ни массовки. Один техперсонал… Села с растерянным видом за стол VIP-персон, около раздевалки. Ко мне подошёл Накамура-сан:
– Госпожа Аш, простите за то, что не предупредил вас! На доске объявлений сегодняшний и завтрашний дни числятся как свободные от репетиций. Два дня проводится техническая репетиция, отработка технической стороны постановки, световое и звуковое сопровождение. Ещё раз прошу прощения! Вы ведь встали рано и напрасно поспешили на репетицию!
– Да будет вам извиняться, наилюбезнейший Накамура-сан! Я сама – растяпа! Проворонила объявления, а теперь таращу иллюминаторы, как бестолочь! – вот таким лексиконом мне хотелось прервать искренние сожаления и сочувствие господина продюсера. А тот, бросив взгляд в моё глухо застёгнутое декольте, удостоил меня ещё большего благоволения, взявшись писать номер личного мобильного телефона.
– Вот, госпожа Аш, звоните мне в любое время и по любому поводу!
Я пришла в замешательство от столь особого ко мне расположения продюсера одного из самых крутых киноконцернов японской конституционной империи… Пролепетав слова благодарности и уважительно глядя ему в спину (его вызвали к телефону), я случайно опустила глаза в своё декольте. От того, что я там увидела, меня бросило в холодный пот. Три пуговицы красной блузки бессовестно расстегнулись, оголяя чашечки С и то, что они приподнимают. Это, должно быть, при стометровке к репетиционному залу…
Застегнув блузку по горло, я нарочно подошла поближе к господину продюсеру, чтобы он явственно отметил позитивные изменения в области декольте. Расчёт был верным. Накамура-сан украдкой глянул мне на грудь, пока я намеренно низко кланялась ему, прощаясь. Я в который раз убеждалась, что японские мужчины непредсказуемы! Вместо разочарования, вполне уместного по европейским меркам, на лице продюсера промелькнуло облегчение. Конечно же он, умный и проницательный, без лишних слов понял, что выставленные на обозрение чашечки С были простым ЧП, форс-мажором.
Но что всё-таки означала визитная карточка с написанным от руки личным номером телефона? По собственному опыту я давно уже знала, что японский мужчина, в отличие от европейского, никогда не подъедет, как танк, к нравящейся ему женщине. Он будет топтаться вокруг да около, смотреть вдаль и говорить: «Какая у вас красивая мама», если вы с мамой. Пускаются в ход также тонкие намёки и ультразвуковые сигналы, понятные для японской женщины, но не улавливаемые европейками. «Звоните в любое время и по любому поводу!» Вот это заявочка! Не-ет, Накамура-сан не такой… Он исключительный, эрудированный, образцовый продюсер, не порочащий репутацию киноконцерна интрижками с женским персоналом. И вообще, в отличие от множества мужчин, он носит обручальное кольцо,