с энергией того мира. А я пока не смогу почувствовать, когда наступит момент опасности. Слишком плохо еще знаю возможности собственного тела.
Тот мир был диким и почти варварским. Почти всю его территорию занимали мертвые земли, бескрайние пустыни и водоемы. Лишь на одной части света жили люди. Они делились на кланы, жестоко враждующие между собой. Войны велись за территорию или даже малейшую обиду, нанесенную члену клана. Неприступные города-крепости, обнесенные рвами и высокими стенами. Люди на подвластных территориях занимались возделыванием земель и выращиванием скота. В минуту опасности все они укрывались за городскими стенами. Я узнала, что главные вожди клана назывались у смертных лертами. От воли лерта зависела жизнь всех его подданных, и никто не смел оспаривать его власть. Да, в том мире было много жестокости. Но я видела и другое. Любовь матерей к своим детям, настоящую дружбу, когда в бою только рука друга могла иной раз отвести руку смерти, а еще… Отношения между их мужчинами и женщинами не походили на наши. Если здесь в порядке вещей считалось отдавать свое тело любому из сородичей, и никому даже в голову не пришло бы проявлять недовольство, то там это подчас вызывало такие страсти, что кровь кипела в жилах. Я ловила себя на том, что хотела бы принадлежать только одному мужчине душой и телом. Тому, кто заставил бы мою холодную кровь так же кипеть.
В этот раз я тоже побрела в комнату портала, стремясь забыться после неприятной сцены на площади. Оживила стену и стала наблюдать за кипящей жизнью одного из поселений. Так далеко я еще не забиралась. Обычно меня всегда захватывало что-нибудь, и я останавливала зеркало. Но сегодня просто бездумно листала картину за картиной. В какой-то момент, задумавшись, механически остановилась. С затаенной тоской наблюдала за тем, как играют во дворе крестьянского дома детишки. А мать выходит на порог и зовет их обедать.
– Снова наблюдаешь за смертными? – услышала я за спиной напряженный голос Аралана.
Поморщившись, повернулась к нему. Не хотела видеть его сейчас. Да и не только сейчас. Почему он просто не оставит меня в покое, как остальные? Не смирится с тем, что я ущербная Принцесса, не такая, какая им нужна. Взгляд голубых глаз мужчины смущал и опалял потаенной страстью. Когда он уже пресытится моей красотой, так притягивающей его?
– Чем эти животные так тебя привлекают? – прищурился Аралан, бросив взгляд в зеркало. – Грязные, вонючие скоты, живущие лишь инстинктами.
Мне почему-то стало неприятно из-за того, что он оскорбляет смертных. У меня самой они вызывали совершенно другие чувства.
– Они… – некоторое время я придумывала, как лучше сформулировать то, что смутно чувствовала. А потом тихо выдохнула: – они живые!
Аралан нахмурил лоб, словно не понимая того, что я хотела сказать. Потом приблизился ко мне, опустился на пушистый ковер, на котором я сидела. Его пальцы осторожно провели по моему лицу, будто исследуя каждую черточку.
– Ты тоже живая… – наконец,