Ау!
– Катька! – ещё громче заорал Петуля. – Геракл! Ты где?!
Мальчишки ходили между деревьями, продирались сквозь кусты, блуждали по тропинкам, но Кати нигде не было.
– Она заблудилась! – волновался Спиноза.
– Да ну, – отмахивался Бонифаций. – Что с ней может случиться?
– Ау! Ау! Ау-у! – надрывался Витя осипшим голосом.
– Чего орёте? – вдруг отозвался кто-то из-за зарослей малины. – Чай, заплутали?
И над кустами показалась синяя бескозырка с красным околышем.
– Ага! – обрадовался Петуля, пробираясь между колючими ветками. – Мы тут Катьку ищем. Не видали?
– Никто вроде не проходил, – усатый дядька сел возле костра и помешал деревянной ложкой в котелке. – А что за Катька? Сестрёнка? Маленькая?
– Не, – махнул рукой Бонифаций, – здоровая. Как вот я и он, – и показал на вылезшего из малинника Спинозу.
– Ну, – незнакомец подбросил в костер хворостину, – тогда не потеряется.
– Мы тоже на это надеемся, – Витя поправил очки. – Но видите ли, отдалённая местность…
– Нездешние, что ль? – дядька поднял голову и ахнул. – Арап! Как есть арап!
Петуля сглотнул слюнки. Из котелка пахло чем-то вкусным. Человек в бескозырке мотнул головой в сторону костра:
– Да вы садитесь. Угощаю, – и он протянул Петуле ложку.
Бонифаций зачерпнул каши, мигом проглотил её и передал ложку Спинозе.
– А ему можно? – забеспокоился незнакомец. – Он, чай, к нашей еде непривыкший. Заболеет ещё…
– Ну что вы! – Витя, обжигаясь, проглотил варево и вернул ложку владельцу. – Я вообще-то каши всякие люблю. А к деликатесам равнодушен.
– Глянь-ка, по-нашему балакает, – удивился усач, разламывая краюху хлеба на три равные части. Одну он оставил себе, а две передал Бонифацию: – На, покорми его. Пусть не думает, что русским хлеба-соли жалко.
– Хлебосольство русского народа известно во всем мире, – поддакнул Спиноза. – Это историческая традиция и научный факт. Начиная с архаических времен, толерантность и пацифизм славян нашли свое символическое воплощение в образе хлеба-соли.
– Растолкуй, чего он хочет-то, – дядька повернулся к Петуле.
– Говорит, что вкусно, – перевёл Бонифаций с набитым ртом.
Ложка переходила из рук в руки. Когда котелок опустел, незнакомец тщательно облизал её, вытер о штанину и сунул за голенище сапога. Потом устроился поудобнее и попросил Петулю:
– Эй, малец, пусть арап расскажет, как у них там живут.
– А чё? – пожал плечами Бонифаций. – Живут как живут. Обыкновенно.
– Ты что? – Спиноза укоризненно посмотрел на Петулю и поправил сначала очки, потом шлем. – Человек вообще никогда не был в нашем времени, ему же интересно. Как учёные и как представители цивилизации мы просто обязаны удовлетворить его любопытство. – Он повернулся к незнакомцу и вежливо поинтересовался: – Вы кто, простите, по специальности? Э-э-э… по роду занятий?
– Солдаты мы, – подкрутил усы дядька. – Из пскопских. Тёркины наша