коммуны какой-то, что ли?
Она неопределенно пожала плечами.
– Мне действительно этого не припомнить. Я лишь помню человека, которого звали Кен. И у него была, – Мелоди зажмурила веки, – татуировка на руке. С каким-то символом. И от него пахло… – Она понюхала воздух. – Табаком из самокрутки. И помню его волосы. Они у него были длинные, но выбритые с обеих сторон, над ушами. Точно могиканин-переросток.
– Хм-м, звучит точно интригующе, – молвил Эд. – А может, тебе тогда стоит им позвонить?
– Кому? Маме с папой?
– Ну да. Позвонить им и сказать: «Мамочка и папочка, а как вообще меня занесло в Бродстерс?» – произнес он это с той жеманной интонацией, какую всегда употреблял, говоря о своих бабушке с дедушкой, которых никогда не видел, воображая их гораздо более светскими и высокородными, нежели те были на самом деле.
– Я не могу им позвонить, – вздохнула Мелоди.
– Почему?
– Потому что, – снова вздохнула она, – если они лгали мне тогда, то, значит, солгут и снова. А мне необходимо узнать правду. И думаю, мне надо… – Она помолчала, подбирая нужные слова, – просто пустить все на самотек, чтобы прошлая жизнь вспоминалась кусочек за кусочком, складываясь потихоньку, точно пазл. Мне кажется, если бы я вдруг узнала все разом, в одно мгновение, меня бы…
– Взорвало?
– Да, или прорвало наружу, или уничтожило внутри. Или и то и другое сразу… Так что, по-твоему, мне следует предпринять дальше? – тихо спросила она.
– Опять поехать в Бродстерс, – уверенно ответил Эд. – Отправиться туда и посмотреть, что еще ты сможешь вспомнить.
– 13 –
– Беременна? – Это слово перекатывалось у матери на языке, точно внезапно обнаружившийся во рту хрящик.
– Да, – отозвалась Мелоди, срывая заусенцы.
– Беременна?! – повторила мать. – Но я…
– Ничего страшного, это мое дело, – сказала Мелоди.
– Это твое дело?
Отец поднялся с кресла, точно богомол, собравшийся перелететь на дальнюю ветку. Складки на его шее тряслись, открытый лоб блестел в лучах уходящего солнца.
– Сядь, Клайв, – пугливо взглянула на него мать.
Он тяжело опустился обратно на дралоновую обивку и медленно покачал головой:
– И от кого? От того парня, да? Что гоняет на скутере?
– Да, – ответила Мелоди, – от кого же еще?
Ей неприятно было думать, что кто-то мог предположить, будто она переспала с кем-то еще, кроме своего бойфренда, хотя так оно и было на самом деле.
Мать повернулась выглянуть в окно. В лучах садящегося солнца ее светлые волосы казались тонкими и безжизненными, просвечивающими, точно клочки конского волоса и ваты внутри старого дивана. Красивое некогда лицо казалось уже старым – как будто ей отстегнули кожу от костей и отпустили болтаться. А глаза у нее, как с болью заметила Мелоди, блестели от слез.
– И сколько у тебя уже? – спросила она, резко повернувшись. Слезы высохли как не бывало.
– Не знаю точно, –