мерцающими отблесками костра, хранило ту чистую прелесть, что свойственна совсем юным, только начинающим взрослеть, девушкам. Она была похожа на нежный и хрупкий цветок. Завитки, выбившиеся из зачесанных назад волос, легким облаком обрамляли ее лицо, пухлые губы были сочными и свежими, словно земляника, а маленький, чуть вздернутый нос придавал этой девушке немного детский и трогательный вид.
Только сейчас разглядел княжич, что его подруга по детским играм повзрослела – и это наполнило его радостным изумлением. И в этот момент он окончательно осознал, что и сам стал взрослым – и теперь может делать все то же самое, что и другие мужчины… И от этой мысли стало ему неловко. Да, он стал взрослым, и может теперь «играть» с девушками… Но отчего-то крепла в нем уверенность, что рано ему еще пароваться. Он сам не знал, почему был так в этом уверен. Ведь девушка, надевшая ему на голову венок, была очень хороша собой… Но что-то претило ему спароваться с ней.
Юноша сосредоточился на своих ощущениях, чтобы попытаться лучше понять себя. Из ее руки в его перетекало что-то яркое, сильное и горячее, хорошо ощутимое – и это пугало его. Нет, не само это, а то, что он не мог ответить ей тем же. Его энергия не выходила за пределы его тела – она спокойно струилась, без всплесков и выбросов. Он не мог отдать ей ее взамен. Он не мог заставить себя почувствовать то же, что и она. И княжич отчетливо понимал, что стоит поддаться искушению – и он сделает ее несчастной… Ведь он еще не выбрал… сердце его молчало, не трепетало оно в ответ ее сердцу. Не возносилась его душа на неведомые высоты, не замирала от восторга, не томилась в предвкушении… И все более неуютно ощущал себя княжий сын.
Тем временем на поляну привезли бочку с медовухой. Новопосвященным не возбранялось сделать по паре глотков (если кто имел такое желание), хотя остальные могли выпить и больше. Конечно же, никто из юношей не отказался.
Приложившись к кружке с хмельным напитком, княжич вскоре почувствовал легкое головокружение, затем ему стало так хорошо, легко и весело, что хотелось смеяться, петь и кружиться в неистовой пляске. Ушло беспокойное чувство, и теперь все казалось прекрасным и легкоразрешимым.
Постепенно костер угасал. Теперь языки пламени не взлетали к небу; поглощая остатки дров, огонь теперь горел вполсилы.
– Очистимся от скверны! – провозгласил эхт, потрясая посохом над головой.
– Очистимся! – радостно поддержали селяне.
И началась забава… Прыгать через костер полагалось в основном молодым людям; старшие могли и не участвовать в этих рискованных игрищах. Сначала прыгали парни. Разумеется, начали с новопосвященных, которые впервые участвовали в такой забаве на законных основаниях. Молодой княжич, не раздумывая, разбежался – и ловко перепрыгнул через костер, лишь слегка подпалив края шаровар. Селяне одобрительно засвистели, закричали. Следом парни прыгали один за другим, показывая свою удаль. И ничего, что головы у всех были слегка хмельные – два глотка доброй медовухи почти