как он грубо хватает ее и валит на ложе… Ее волосы рассыпаются по покрывалу; он наматывает их на руку, причиняя ей боль… Она стонет, в глазах у нее слезы и испуг, она дрожит и называет его своим господином, прося пощадить ее…
Ину-Бех с большим трудом заставил себя не думать об этом. Что толку! Никогда она не станет теперь его женой, разве что благодаря какому-нибудь чуду. Вон как смотрит она на него – торжествующе, дерзко и чуть насмешливо… и эта неприязнь в ее глазах, от которой он всегда впадал в тихое бешенство… В эту минуту он вдруг забыл, что только что чудом избежал больших неприятностей, и остро пожалел, что его проделка с седлом не удалась. «Лучше бы она сломала себе шею! – подумал он со злой обидой отвергнутого жениха, – ее бы быстро забыли, а я бы стал предводителем клана…»
С такими мыслями, соблюдая, однако, на своем лице торжественность и благолепие, он завязывал на Альбизар пояс воина. Прикасаясь к ее телу, он чувствовал, как его руки начинают дрожать. Желание, которое ему не удавалось до конца подавить, туманило его мозг, и он прикладывал нечеловеческие усилия для того, чтобы никто ничего не заподозрил. Вот завязал тесемки на поясе и, не удержавшись, взглянул в глаза молодой архунши. За секунду между этими двумя произошел безмолвный разговор, которого больше никто не понял.
«Ну что? Теперь ты убедился, что я не хуже мужчин?» – говорил ее насмешливо-торжествующий взгляд.
«Да, но ты все равно остаешься женщиной… Сейчас тебе повезло, но когда-нибудь ты дашь слабину, и в тот момент закончится весь твой хрупкий авторитет…» – отвечал его взгляд.
«Главное, что ты отвяжешься от меня!»
«Ничего, жизнь полна неожиданностей, и никогда не стоит ни от чего зарекаться…» – Ину-Бех постарался вложить в свой взгляд побольше насмешки.
Затем он перешел к следующему воину, а к Альбизар стали подходить уважаемые люди клана и поздравлять ее. Все же для большинства стало неожиданностью, что архунша получила посвящение. И, хоть этого и не показывали явно, но многие воины (из старшинства) не были довольны таким исходом. Так же, как и Ину-Бех, они считали унижением для себя иметь женщину-командира, пусть пока и формально. Но кто знает – вдруг Альбизар и вправду достигнет высот в воинском искусстве и превзойдет их всех? Поэтому они были слегка обеспокоены. Все же они предпочли бы, чтобы все оставалось по-прежнему. Ину-Бех устраивал их как военачальник, пользуясь в среде своих подчиненных непререкаемым авторитетом.
Последним к Альбизар подошел Кыр-Баяз. Старик произнес краткую поздравительную речь, после чего торжественно протянул ей свой подарок. Когда девушка увидела, что это, она была поражена – нужно было заслужить от учителя особое отношение, чтобы получить столь щедрый дар. На руках Кыр-Баяза, в сверкающих ножнах, возлежал его боевой кинжал, с рукоятью, оплетенной тонкими кожаными ремешками, сделанный из такой хорошей стали, какую не умели выплавлять сами гиуры. Подобное оружие заморские купцы привозили